«Дагестан как Сицилия в 1960-1980 г.» (интервью Максима Шевченко)

- Расследование, которое проводят сайты и информресурсы, занимающиеся Кавказом, кавказской политикой, показывают, что причиной происходящего являются не какие-то загадочные межнациональные конфликты. Все это наглое криминальное господство амбициозных группировок, сросшихся с властью, с силовыми структурами на разных уровнях, которые подмяли под себя курорт и вообще значительную часть Ставропольского края. Об этом уже говорилось и писалось, но надо было, чтобы опять погиб человек для того, чтобы власти хоть как-то, нехотя, отказываясь признавать реальность, ворча, начали признавать этот факт. Проблема в том, что эти группировки существуют и не в сами по себе в какой-то подпольной жизни, а просто это часть системы, часть общества, часть даже государства там, на месте, к сожалению, это так.

- Я думаю, что только "вспомогательная", роль такого пиар-сопровождения. По сути, моя позиция всегда была неизменной - нет никаких межнациональных конфликтов. Отдельные случаи встречаются, очень редкие. В основном все конфликты в России носят этно-криминальный характер – борьба за рынки, борьба за землю, борьба за доступ к бюджету. А преступные группировки, интернациональные по своей сути, втягивают в конфликты разные группы молодежи и сознательно придают им характер межнациональных отношений. Там участвуют армяне, русские, ногайцы – они спаяны в единое криминальное сообщество. Считать армян пришельцами я отказываюсь. В том месте это коренной народ, они там живут 200 лет почти. Ногайцы – тоже коренной народ, казаки терские – тоже коренной народ. Какой межнациональный конфликт? Нет там никаких межнациональных аспектов в этом конфликте. Чисто криминалитет.

- Это не из ряда вон совершенно. В СКФО убивают журналистов, убивают безнаказанно. На наших глазах только что убили нашего с вами коллегу Тимура Куашева. Год назад убили Ахмеднаби Ахмеднабиева, журналиста «Нового дела», и в августе прекратили уголовное дело, то есть приостановили расследование, у них, видите ли, улик мало. По Хаджимураду Камалову показания есть, но ничего не двигается. Чтобы двигать дело, надо задеть кого-то из власть имущих или из силовых структур. Это единый спаянный криминальный организм. Это и есть то, что называется мафия. С подобным сталкивалась Сицилия в 1960-1980 годы. Там мафия срослась с государственными институтами, и пришлось прилагать невероятные усилия, погибла масса полицейских. В отставку надо было отправлять правительство Джулио Андреотти и министры в тюрьмы попали. Но Италия нашла в себе силы.

В России, особенно на юге России, борьба с системной организованной преступностью, которая срослась с государством, это задача крайне тяжелая и очень важная. Но как к ней подступиться, я даже пока не представляю. Предлагать на низовом уровне людям самим себя сечь зачастую, подобно унтер-офицерской вдове, это значит иметь возможность дестабилизировать регион и потерять в нем опору.

Поэтому, думаю, государство закрывает глаза, понимая прекрасно всю криминальную составляющую этого дела, но с другой стороны, мечтает ситуацию исправить. По большому счету, если нет таких эксцессов как в Минводах, когда уж совсем отморозились люди, то ситуация всех устраивает.

Всех, кроме людей, конечно, всех, кроме народа. Устраивает чиновников, устраивает силовиков, устраивает прикормленных местных криминальных олигархов. Все получают свою долю от всех этих нелегальных уходов от налогов, переводов земли в другую собственность, точечной застройки, открытия торговых центров или еще там чего-то такого.