|
Военные походы Надир-шаха на Южный Дагестан
Первый поход Надыр-шаха (1734)
На Южный Дагестан Надир-шах совершал четыре похода. Первый поход он начал в 1734 году с войны с Османской империей за возвращение ранее принадлежащих Персии территорий.
Политическая обстановка также благоприятствовало действиям Надир-шаха. Уставшее от турецкого ига население стран и областей также готово было на борьбу со своими поработителями. И в самом Константинополе со времени свержения султана Ахмеда III в 1730 году шли феодальные усобицы. К сентябрю 1730 Надир-шах овладел Тебризом, а затем и Ардебилем.
Вдохновлённый успехами, Надир отправил в Ширван Сурхай-хану Ӏ «подарки и указ, чтобы Сурхай пребывал в его верности, за что учиняет везиром, над Шемахою командиром и даёт ему Тарковское шамхальство и над всеми горцами учиняет его владельцем». Но Сурхай пренебрег предложением Надира.
Когда Надир-шах готовился к походу на Эривань, он узнал, что восставшие жители Хорасана убили его брата. Надир направился для подавления восстания. В 1731 году, в отсутствие Надира, шах Ирана Тахмасиб II решил начать военные действия против османов. Он рассчитывал военными успехами восстановить свой подорванный авторитет. Шах Тахмасиб II распространил фирман, в котором призывал народы подняться на борьбу против османов. В Ширван к Сурхаю с таким фирманом он отправил 20 человек. Но Сурхай не принял приглашения шаха и убил 19 посланцев, отпустив одного назад. Безуспешными оказались и военные действия шаха Тахмасиба II: в апреле 1731 года он потерпел поражение под Эриванью.
Турецкий Али-паши приказал Сурхаю прибыть со своим войском в Гянджа и, соединившись с османскими войсками, шел на Тебриз. Прибыв в Гянджа, Сурхай потребовал у паши провианта и денег для войска. Но паша не был в состоянии дать требуемое. Тогда Сурхай разграбил неприятельские деревни, чем вызвал недовольство Али-паши. Тогда Сурхай разгневался и возвратился назад в Шемаху. Опасавшееся что Сурхай отойдет от османов Султанское правительство в конце 1731 года отправляет ему щедрые дары. И после этого просимого султаном войска Сурхай не дал и не выступил в город Куба.
Тем временем шах Тахмасиб II, потерпев ряд поражений, вынужден был отказаться от продолжения войны и в январе 1732 г. в Керманшахе подписать невыгодный для Персии мирный договор. Но этот договор оказался недолговечным. Вернувшись из Хамадана, Надир низверг Тахмасиба II и шахом провозгласил его 8-месячного сына под именем Аббаса III, регентом при нем стал сам Надир. Он аннулировал только что подписанный с султаном договор, возобновил против Порты военные действия. По приказу султана для борьбы с Персией в Закавказье были направлены 25-тысячное крымско-татарское войско под командованием Фаты-Гирея.
Однако Россия, заинтересованная в мире с Персией, оказывала ему поддержку в борьбе с Портой. Русские войска, сосредоточенные в крепости Св. Креста (в Кумыкской плоскости, у места деления реки Койсу), нанесли серьезный урон двигающимся крымским войскам. Лишь части этого отряда удалось проникнуть в Дагестан. Обеспокоенные угрозой шахского порабощения, горцы не поняли истинных намерений османов, тем более, что те распространяли слухи о том, что султан направил войско с единственной целью – защитить их от кызылбашей. Надир одержал решительную победу над османами, султан вынужден был запросить мир. В феврале 1733 года в Багдаде между Персией и Оттоманской Портой был заключен мирный договор. Границы между ними определялись в рамках персидско-турецкого договора 1639 года.
Когда турецкое правительство сообщило о передаче Ширвана Персии, Сурхай-хан отказался подчиниться и ответил: «мечами лезгинских львов мы покорили Ширван, какое имеет право Ахмед из Багдада или кто-либо вмешиваться в таком случае». Надир принял решение наказать Сурхай-хана I. Летом 1734 г. во главе огромной армии он вторгся на Кавказ, а в конце августа занял город Шемаху, которую велел разрушить до основания, а население перевести в Агсу. В сентябре того же года, в урочище Деве-батан, между Шемахой и Кабалой, произошла битва между шахскими войсками и горцами. Сурхай-хан потерпел поражение и отступил в горы Дагестана. Войска иранского шаха, преследуя Сурхая, достигли Казикумуха. Сурхай-хан бежал в Аварию. Шахские войска заняли Казикумух, подвергли грабежу и разрушили резиденцию хана и ряд близлежащих сел. Жестокость персов не сломила вольный дух горцев. Надир не решился продолжать поход; назначив шамхалом верного Хасбулата, он вернулся в Закавказье. На обратном пути кызылбаши разоряли горские аулы. Близ села Ахцах горцы разрушили мост и преградили дорогу шахским войскам, но под давленном превосходящих сил противника вынуждены были отступить. Надир жестоко расправился с горцами. Опустошив Южный Дагестан, 3 октября 1734 года Надир прибыл в село Куткашен и начал решительные военные действия против султанских войск в Закавказье.
Второй поход Надир-шаха на Южный Дагестан (1736)
В 1736 году Надир-шах, нарушив условия Гянджинского договора 1735 года, заключил с Османской Турцией договор о передаче Грузии и Восточной Армении Персии и приступил к очередному покорению Южного Дагестана.
Гянджинский договор (21 марта 1735 г.) был заключен в результате переговоров между российским князем С.Д. Голицыным и персидским временным правителем Надир Кули-ханом. Это было во время войны между Персией и Турцией и накануне Русско-турецкой войны 1735 – 1739 годов. Согласно договору, Россия обязывалась вернуть Персии Баку и Дербент с прилежащими землями в обмен на обязательство Персии не передавать их под власть других держав и продолжать войну с Турцией, пока не будут отвоёваны все захваченные ею территории. Кроме того, Россия и Персия обязывались не заключать сепаратный мир с Турцией и быть союзниками.
Условия Гянджинского трактата были нарушены Надир Кули-ханом, который в конце 1735 года начал сепаратные переговоры с Турцией и в 1736 году заключил с ней мир.
Во главе своих войск Надир-шах вторгся в Джаро-Белоканы, но встретил упорное сопротивление, прошел через Шеки и Шемаху, добрался до границ современного Южного Дагестана. Свою армию он разделил на две части: крупный отряд под командованием сына Риза-Кули направил на лезгинские сёла Будух и Хиналуг, другой отряд двинул на покорение жителей Самурской долины. Ценой больших потерь, сломив упорное сопротивление горцев, Надир-шах безжалостно расправился с населением Самурской долины и Табасарана. Многие жители бежали в горы, где Сурхай-хан Казикумухский, уцмий Ахмед-хан Кайтагский, шамхал Ильдар и кадий Акушинский готовились к обороне. Узнав об этом, Надир-шах вступил в Кайтаг, занял село Маджалис, которое оборонял сын уцмия Магомед-хан. Сражение закончилось победой персов. Уже 2 января 1736 г., разоряя населенные пункты, Надир-шах двинулся из Губдена через Дженгутай на Казикумух. В местности Дусрах, недалеко от Кумуха, горцы, заняв горные высоты, преградили персам путь. Атакованные с четырёх сторон во много раз превосходящими силами противника, горцы вынуждены были отступить. Сурхай-хан, не задерживаясь в Кумухе, ушел в Аварию. Лишь к ночи после занятия персами позиции горцев, пришел на помощь Сурхаю шамхал Ильдар, отряд которого персы без особого труда разбили. Вслед за этим Надир-шах занял Казикумух, старейшины которого изъявили ему покорность.
Оценив создавшуюся обстановку, Надир опять отказался от преследования Сурхай-хана. При возвращении из Кумуха Надир-шах рассеял отряд Акушинского кадия, жестоко расправился с населением, предал огню и мечу ряд селений. Из Акуша он направился в Кайтаг и принудил уцмия просить о пощаде, а табасаранцев и жителей Самурской долины обязал выдавать заложников.
Свои военные победы Надир использовал в 1736 г. для провозглашения на Мугани себя шахом Персии, после чего назначил своего брата Ибрагим-хана правителем Грузии, Армении, Ширвана и Дагестана, а сам с основными силами армии направился к столице Сефевидов Исфахану. Не успел Надир-шах уйти из Закавказья, как в Ширване и Южном Дагестане начались антиперсидские выступления. Бывший ширванский владетель Султан-Мурад, заключив союз с Сурхай-ханом, напал на Дербент, убил ставленника Надира беглербега Ширвана Мехти-Кули-хана и занял Дербент.
Но восстание в Дербенте было подавлено. Сардар-бек-Кырклу с титулом хана стал правителем Ширвана, а в Дербенте посадил Наджаф-Султана. Задумано было даже из Дербента в глубь Персии, в Хамадан, выселить 100 семейств и решено отправить в Дагестан «войска для расположения оброку» на уцмия Кайтага, Сурхай-хана, шамхала и других владетелей. Но эти меры успеха не имели. Антиперсидская борьба горцев не утихала. Против дагестанских повстанцев была направлена 20-тысячная армия во главе с братом Надира Ибрагим-ханом. Но он многого не добился, если не считать того, что джаро-белоканцы «заключили с ним мир, не внося ему ничего, ни податей, ни заложников, ни чего другого». Мир был недолговечен. Джаро-белоканцы вновь восстали и перебили много персидских воинов. Кроме того, джарцы вместе с прибывшими на помощь горцами из Дагестана выступили в сторону Тифлиса. Летом 1737 года Ибрагим-хану удалось нанести в Кахетии горцам несколько поражений, после чего они были вынуждены отступить в горы Дагестана. Однако уцмий Кайтага, сын Сурхая Муртаза-Али и предводитель Анцуха Ганега отказались подчиниться власти Персии.
В 1738 г. во главе 32-тысячной армии Ибрагим-хан направился против непокорных горцев Дагестана. Узнав о продвижении персов, джаро-белоканцы обратились за помощью к Сурхай-хану Казикумухскому, уцмию Кайтага, владетелю Табасарана и другим владетелям. На призыв джаро-белоканских горцев прибыло около 20 тыс. горцев из самых различных частей Дагестана. Во главе объединенных сил горцев Дагестана встали опытные джаро-белоканские предводители Ибрагим-Диван и Халил. Сначала персы теснили горцев, но в середине 1738 года вблизи цахурского села Джиных (ныне Рутульский район) горцы наголову разбили персов. В бою был убит сам Ибрагим-хан и другие военачальники. Только Мухаммед-хану с трудом удалось собрать около 8 тысяч уцелевших из 32-тысячной разгромленной армии и привести его к берегам реки Арас. Победителям достались богатые трофеи. Вслед за этим антиперсидское движение охватило многие районы Северного Ширвана (Южный Лезгистан).
По донесению русского резидента в Персии И.П. Калушкина (январь 1739 г.), «Лезгинцы от старой Шемахи, даже до Дербента, в великом собрании стоят и путь так затворили, что никому, ни пешему, пробраца никак нельзя».
Так бесславно закончился второй поход Надир-шаха на Южный Дагестан.
Третий поход Надир-шаха на Южный Дагестан (1741)
Антиперсидские выступления в Южном Дагестане и Ширване совпали с походом Надир-шаха в Индию, который завершился в марте 1739 года захватом столицы Великих Моголов Дели. Поэтому Персия не могла организовать крупное наступление на Южный Дагестан. Персидский правитель на Кавказе Амир-Арслан-хан с поставленной перед ним задачей – непременно подавить сопротивление лезгин в Ширване и Южном Дагестане, не справился.
Летом 1739 года Персидское правительство направило на Кавказ большое войско под командованием Сифи-хан-Султана. За исключением маленьких локальных успехов, и ему не удалось подчинить свободолюбивых горцев-лезгин. Недовольный Надир-шах снова направил на лезгин (Южный Дагестан и Северный Азербаджан, где живут Лезгинские народы) многочисленные войска под командованием трех полководцев – Гани-хана, Фат-Али-хана и Мухаммад-Али-хана. Преодолевая отчаянное сопротивление горцев в течение нескольких месяцев, они огнём и мечом прошли через Джаро-Белоканы. Персы «грабили имущество и стада, разрушали сёла, и, заняв ведущие в другие края дороги, убивали убегавших», – писал Гасан Алкадари. Однако персам не удалось сломить дух горцев, которые даже небольшими отрядами нападали на врагов. Разгневанный Надир-шах потребовал от Фат-Али-хана, чтобы он, не дожидаясь возвращения его из Индии, двинул войска «на Сурхаевы и Усмеевы жилища и всех горских людей рубил наповал».
Ведя изнурительную и неравную борьбу с персидскими захватчиками, многие из владетелей Дагестана обращались к России, прося покровительства и защиты против Надира. Но Россию больше заботил союз с Персией, нежели судьбы сотен горских народов Кавказа.
Надир-шах понимал, что, не подчинив полностью Южный Дагестан, ему не удастся закончить с антиперсидскими выступлениями в Ширване. Поэтому он стал активно готовиться к новому походу. К этому времени, в 1737– 1740 гг., он уже покорил среднеазиатские ханства. Окрыленный успехами в Индии и Средней Азии, он на этот раз собирался проявить такую силу, чтобы «непокорные страшились шаха и чтобы исчезли всякие надежды на избавление от его власти». «Стоило мне ногой лягнуть, – хвалился Надир, – и вся Индия рушилась с престолом Великого Могола. Если я обеими ногами лягну, весь свет в пепел обращу!»
Летом 1741 года Надир-шах во главе огромной армии вторгся в Южный Дагестан. Озлобленный шах уничтожил первые попавшиеся на пути 14 аулов. Так поступал он и в дальнейшем, сравнивая с землей сёла, убивая всех. «По указу шахову ни одного человека... живого не оставляют, всех рубят наповал», – рассказывал о жестокостях Надира российский резидент в Персии И.П. Калушкин.
В своей знаменитой работе «Исторія города Дербента» историк Е.И. Козубский писал: «Надиръ предпринялъ походъ въ Дагестанъ для наказанія лезгинъ, не признававшихъ его власти, во время котораго Дербентъ сдѣлался неоднократно мѣстомъ пребыванія его и расположенія войска. Въ маѣ 1741 г. онъ выступилъ изъ Казбина съ стотысячнымъ войскомъ, принялъ покорность отъ Ширвана и нѣкоторыхъ лезгинъ южнаго Дагестана, отъ которыхъ взялъ аманатовъ, содержавшихся въ Дербентѣ. Пройдя чрезъ Дербентъ, онъ посылалъ отряды противъ горцевъ, терпѣвшіе неудачу, такъ что онъ принужденъ былъ остаться зимоватавъ обширномъ лагерѣ на равнинѣ р. Дарваха, недалеко отъ сел. Ханъ-Мамедъ-кала, верстахъ въ 15 отъ Дербента къ сѣверо западу. Войско его сильно страдало отъ стужи и недостатка съѣстныхъ припасовъ, а также нападеній лезгинъ. Въ этомъ году Надиръ переселилъ въ Дербентъ, гдѣ жилъ его гаремъ и хранились его сокровища, общество Микри въ числѣ 150 семействъ; сюда же на поклонъ ему пріѣзжалъ царь грузинскій Теймуразъ съ католикосомъ».
Попавшие в эту страшную беду многие правители Дагестана все чаще стали обращаться к России с просьбой о помощи и принятии их в подданство. Российское правительство знало, что Надир-шах старался склонить турецкого султана к совместному выступлению против России. Такого союза добивались и западные державы. Но, вместо помощи горским народам, русское правительство стало укреплять кавказские границы государства, что отрезало Дагестан от России. На Терскую линию с Волги и Дона были стянуты войска, усилены укрепления Кизляра. В Астрахани было начато строительство флота. Эти меры не могли не оказать воздействия на шаха, но они не могли облегчить участь народов Дагестана.
Несмотря на упорное сопротивление горцев, Надир-шаху удалось выиграть ряд сражений, занять Табасаран, Кайтаг, Мехтули, Акушу и достигнуть Казикумуха. А когда Казикумухский Сурхай-хан, уцмий Кайтага Ахмед-хан, кади Акушинский, и другие феодалы изъявили Надир-шаху покорность, то шах чувствовал себя победителем. По свидетельству Российского резидента И.П. Калушкина, после изъявления покорности Сурхаем и уцмием, Надир пребывал в такой заносчивой гордости, что и описать было трудно. Надир хотел получить от Дагестана на свою службу до 20 тыс. воинов, а остальных молодых людей переселить в Персию. Для этого предприятия он разослал по аулам едва ли не все свое войско, с которыми лезгины вступали в бои. Но даже измены некоторых феодальных владетелей не сломила сопротивления и дух свободолюбивых горцев. Они навязали персам партизанскую войну. Больше всего войско шаха беспокоили внезапные ночные нападения горцев, захваты обозов, угоны вьючного скота. К тому же население, скрывавшееся в горах, покидало сёла, не оставляя ни единого зёрнышка. И где бы ни появились войска шаха, их всюду встречали горцы с оружием в руках.
Преодолевая сопротивление горцев, осенью 1741 года основные силы Надир-шаха со стороны Казикумуха вторглись в состоящее из 12 аулов вольное общество Андалал. Перед этой опасностью разрозненные силы горцев стали объединяться. В Андалал шли горцы со всего Дагестана. Даже враждовавшие между собой роды, объединялись для борьбы с персидскими захватчиками. Вблизи аулов Согратль, Мегеб, Уллучара, Обох, Чох в течение нескольких суток длился кровопролитный бой. На помощь пришли также женщины-горянки. Не выдержав мощного натиска горцев, персы обратились в бегство. Надир-шах дал заманить себя в ловушку и попал в ущелье, закрытое с двух сторон, где ужасной резне подверглась большая часть его армии. В одном из эпизодов, сам шах со свитой чуть ли было не попал в плен к горцам. В этом походе шахские войска потеряли более 30 тыс. человек, более 33 тыс. лошадей и верблюдов, 79 пушек, большую часть вооружения и снаряжения. Наконец, Надир-шах дошел до г. Дербент. Но и здесь он не смог обеспечить войска продовольствием.
«В лагере шахове во всем такой недостаток имеется, — пишет И.П. Калушкин, — что генеральный голод претерпевают, не меньше того и здесь, в Дербенте, в пищи крайнее оскуднение продолжается, ибо много людей от голода померло, и везде по улицам и паче в нижнем городе п за городом мертвые тела валяются, тако же и дорога отсюда до Шемахи оными усталана, между которыми и большая часть раненых».
На этой почве в персидских войсках усилилось дезертирство. Однако Надир-шах не оставил мысль любой ценой покорить Дагестан. Образовав недалеко от г. Дербент лагерь, которого позже местные жители назвали «Иран-хараб» («Гибель Ирана»), Надир-шах стал оттуда совершать карательные экспедиции в глубь Дагестана, разорял сёла, уничтожая посевы, захватывая скот.
Но и эти меры не принесли ему успеха. «Шахское войско,– писал очевидец,– от лезгинцев так настрашено, что с великою боязнью в путь отправлялось». Всюду, где появлялись шахские войска, горцы давали достойный отпор, нанося им большой урон. Все кровопролитные бои и в 1742 г., и в начале 1743 г. кончались поражением шахских войск.
Говоря словами резидента в посольстве Персии в Дербенте В.Ф. Братищева, «если бы не страх перед горцами, все персидское войско разбежалось бы в горы».
Стремясь как-то поправить свое положение, Надир делал попытки щедрыми дарами и обещаниями привлечь на свою сторону владетелей Дагестана. Однако Аварский, Мехтулинский ханы, уцмий Кайтага Ахмед-хан и сын Сурхая Муртузали отвергли предложение Надир-шаха. Не имели также успеха попытки шаха поднять боевой дух своей армии. Напрасно «он столько труда принимает, потому что он скорее все свое войско потеряет и сам пропадет, нежели лезгинцев покорит», – писал И.П. Калушкин.
В октябре 1742 года Надир расположился лагерем у села Башлы к северу от Дербента. Сюда из Дербента были привезены его сокровища и гарем. В ноябре он нападает на аулы Кайтага в верховьях реки Дарвах, но потеряв в сражении 2500 человек, возвратился назад.
В конце концов Надир-шах вынужден был отступать. И по пути отступления персидские войска подвергались нападениям горцев. «Надир отступал быстрым маршем, который по справедливости за побег причесть можно... ибо великое число в войске ево хворые и пешие, имелись и та-ко же и те, у которых лошади были худы и за ним поспешить не могли, оставляя позади, все в руки неприятельские достались» (И.П. Калушкин).
Учитывая сложившуюся тяжелую обстановку – голод и болезни в армии, недовольство многих вельмож персидского двора результатами изнуряющей страну войны, Надир принял решение дать передышку армии и на время прекратить войну. В феврале 1743 года он вывел свои войска из Южного Дагестана. Для нового наступления на лезгин, Надир хотел организовать укрепленный лагерь в Мугани, сосредоточив там крупные военные силы. Однако надвигавшиеся военные действия против Османской империи и особенно освободительная борьба лезгинских народов Ширвана отодвинули планы шаха...
Четвёртый поход Надир-шаха на Южный Дагестан (1744)
В начале 1743 года Надир-шах вывел свои войска из Южного Дагестана. Сразу же в Ширване и Дербенте вспыхнуло антиперсидское выступление, возглавляемое Сефи-Мирзой (Сам-Мирза), выдававшим себя за сына шаха – Хусейна сефевида. Его поддержали правители Кумуха Сурхай I и его сын Магомед-хан, а также жители областей Кюра и Табасарана.
Гарнизон персов-муганцев укрылся в построенной Надиром крепости Кабир (ныне в село Кабир Курахского р-на). После боя Магомед-хан завладел этой крепостью, разбил отряд персов и выдворил оттуда шахского ставленника и далее двинулся в Дербент. Они овладели Ширваном и нашли себе сторонников и в Дербенте.
Султан Дербентский Мехмед-Али-хан, опасаясь повторения поведения муганцев и в Дербенте, повелел всех муганцев в городе числом 700 человек, ослепить и выгнать из города. Когда глаза взвесили, оказалось, их вес составлял 7 батманов или 31, 5 пуда. Глаза были погребены под колонною напротив дверей мечети между двумя платанами
Хотя восставшие, вопреки противодействий правителя Ширвана, овладели Шемахою и почти всем Ханством, однако в конце 1743 года прибыли свежие персидские войска. В сражении близ города Ахсу лезгины потеряли более тысячи человек убитыми и пленными. Магомет-хан, сильно раненный, бежал в Казикумух, а Сам-Мирза скрылся в Грузии.
В 1744 году Надир-шах решил расправиться с антиперсидским выступлениями в Южном Дагестане. В самом начале 1744 года Надир снова пошел на лезгин и вступил в Дербент. Дербентцы от этого похода шаха так сильно пострадали и были разорены, что едва ли и за пять лет могли поправить свое состояние. На этот раз Надир приказал строить для себя здесь дворец; для строительства были использованы большие дербентские надгробные камни.
В середине декабря 1744 года во главе 30-тысячной армии он, миновав город Шемаха, Надир опять прибывает в Дербент, где его войска разорили окрестные селения, забрав несколько тысяч всякого скота. Часть шахских войск была направлена в Тарковское шамхальство. А вслед за этим Надир-шах снарядил карательный поход в Нагорный Дагестан. Но и на этот раз, не добившись успеха, был вынужден отвести войска в персидский Адурбадаган.
По возвращении с Турецкой границы в начале 1744 года Надир-шах, не смотря на суровую зиму, отправился в Южный Дагестан, где разграбил и разорил всех жителей, не ожидавших его нападения. Оттуда шах двинулся в нынешний Шекинский уезд для наказания непокорных шекинцев, укрывшихся в средневековой (VIII – IX вв.) крепости «Ша – аку!» (лезг. «Приди – увидь!» тюрк. «Гелярсан-Гёрарсан»). Но овладеть этой крепостью Надир-шах не смог.
Поход Надир-шаха в Южный Дагестан 1744 году стал последним его вступлением в Дагестан. После ряда поражений шаха, горцы перестали верить в его могущество и во время последнего похода, только некоторые из владельцев (не из горцев) явились к нему с подтверждением покорности. С уходом, почти бегством, Надира из Дагестана, влияние его уменьшилось и дошло до того, что никто не хотел повиноваться персидским властям. Происходившие беспорядки поддерживал и Турецкий Султан, внушениям которого жители Дагестана охотно внимали, по той причине, что он мусульманин-сунит, и, во-вторых, он не жалел ни денег, ни наград для привлечения горских владетелей на свою сторону. Так, данными в то время от него грамотами были пожалованы трехбунчужными или двух бунчужными пашами: уцмий Каракайтагский и его сын, бек Дженгутаевский, майсум и кадий Табасаранский.
В 1745 году началось антиперсидское движение в Южном Дагестане, и даже феодалы, принимавшие ранее сторону Надир-шаха, включились в эту борьбу. Воодушевляющим примером для освободительной борьбы народов Южного Дагестана была мужественная борьба лезгинских народов Ширвана против персидских завоевателей, где карательные отряды врага неоднократно были разбиты. В том же году Надир-шах вновь пошел в наступление на лезгинских повстанцев Ширвана и Аррана. Ценой огромных усилий он сумел подавить антиперсидское движение в Шеки, а затем направился в Южный Дагестан и далее, занял уже безлюдный Казикумух.
Как описывает историк Е.И. Козубский, обозленный шах все «выжег, хлебы потолочил, сады порубил; да человек десять тамошних горских жителей поймал, а прочие де все ушли в горы и ничего им более описанного сделать не мог, и потом через сутки, как и возвратился в лагерь, а из взятых в плен десять человек по их обыкновению иным глаза выколол, а других передавил».
Об итоге войны Надира в Дагестане русского дипломата в Дербенте В.Ф. Братищев писал: «довольно показуются гнилые плоды действий его, что через два года ничего в дагестанской стороне достигнуть не мог, кроме что государство свое подорвал, народ истощил, войско растерял и остальное крайне изнурил».
После ухода Надир-шаха из Южного Дагестана повсеместно начались восстания против персидских наместников, оставленных в городах. Эти выступления вступили в свою решающую фазу после насильственной смерти Надир-шаха в 1747 году. В результате освободительной борьбы лезгин Ширван навсегда отделился от Персии, и на ее территории ханства: Дербентское, Кубинское, Бакинское, Ширванское и Шекинское. Владетели этих ханств, управляя наследственно и независимо, сделались наконец самостоятельными государями.
К победе горцев над сильной армией Надира привели несколько факторов, к которым можно отнести не терпящий никакого насилия над собой свободный горский дух, сложившееся веками взаимопомощь горских народов, огромный воинский опыт, полученный в постоянных боях с самыми могущественными державами мира за свободу и независимость.
Ареал расселения лезгинских народов – Албания, Арран, Южный Дагестан и Северо-Западный Азербайджан больше остальных территорий становилась ареной борьбы с многочисленными захватчиками – киммерийцами и скифами, мидянами, персами и римлянами, сарматами и массагетами, гуннами и хазарами, Сасанидами и арабами, тюрками-огузами и монголо-татарами, полчищами Надир-шаха и др. Как и все захватчики, так и Надир намеревался искоренить боевой дух лезгин, для чего придумывал изощренные способы устрашения: сжигал непокорившиеся сёла и устраивал молотьбу – «шах-харманы» из женщин, стариков и детей, давя их под копытами лошадей и рассекая тела кривыми саблями, выкалывал глаза, строил горки из отрубленных голов, разделял народ на части, переселяя в другие уголки своей державы… Но, вопреки всем изощренным намерениям завоевателей, лезгины сохранили свободолюбивый дух, пусть хоть сильно уменьшившуюся часть родной земли, материнский язык и память предков.
Офицер Генерального штаба А.А. Неверовский, автор очерков по истории Дагестана, подчеркивая природное неприятие горцами-лезгинами зависимости от внешних сил, писал: «Персияне, получив в удел восточную часть закавказских владений, не могли обуздать дагестанцев. Посылаемые против них отряды претерпевали одни только поражения, которые навели такой страх, что говорят, будто бы существует на персидском языке поговорка: „Если шах глуп, то пусть пойдет войною на лезгинов“».
Фейзудин Нагиев
Ниже приведены схожие материалы: