|
12:56
История Лезгистана не горит
Не является секретом сегодня то, что мы лучше знаем историю других народов, чем свою. Знаем об Александре Македонском, Наполеоне, Яне Гусе, Жанне д'Арк, Кутузове гораздо больше, чем о Хаджи-Давуде, Мирзехане Хпеджском и Кири Буба; знаем больше о Сократе, Гегеле, Циолковском, Мичурине неизмеримо больше, чем о Гасане Алкадарской, Насруле Капирском, Исмаиле Шиназском и других ученых Лезгистана.
История - это память народа, в которой «закладывается на хранение» и все самое героическое и все самое трагическое, позитивное и негативное, что было в прошлом. Ее надо знать с тем, чтобы приумножать хорошее, героическое и, по возможности, избежать в дальнейшем трагического, плохого, что было в прошлом.
Ведь недаром завоеватели и тираны всех времен, чтобы увековечить состояние покорности захваченного народа, отрезать ему путь к вершинам цивилизации, стремились лишить его, прежде всего исторической памяти. К великому сожалению, этой участи не избежал и Лезгистан.
Является нашей законной гордостью, что наш край сегодня располагает достаточно высоким культурным потенциалом, интеллектуальное ядро которого состоит из сотен и тысяч квалифицированных специалистов, ученых, работников искусства.
Но мы почти не замечали, а многие соотечественники и сегодня не хотят замечать, что содержание-то интеллекта нашего с изъяном. Что в нем имеются вакуумные ячейки, образовавшиеся от незнания истории отечества, а порой и нигилистического к ней отношения. Во многом сегодня эту историю удается воссоздать, в том числе и усилиями таких ученых, как Ильяс Каяев, на материалах которого и подготовлена данная статья.
В Лезгистане сложились и устойчиво в течение ряда веков развивались крупные центры духовной культуры, такие как Дербент, Ахты, Курах, Рутул, Куба и ряд других. В этих центрах функционировали примечетские и частные библиотеки, медресе с коллективом ученых-преподавателей (мударисов), профессиональные арабисты, переводчики, писцы, а кое-где в позднее средневековье даже и алхимические и фармацевтические лаборатории, возникшие на базе ремесленных цехов по обработке драгоценных, цветных и черных металлов.
У лезгин было "много великолепных рукописных книг, к которым они относились с большой любовью", писал французский путешественник XIII века Рубрук. Таким образом, в Албании (Лезгистане) письменность на родном языке носила непрерывный характер с V века: до VII — VIII века они имели собственный алфавит, затем — арабский, а в начале XX века перешли на кириллицу.
Как и во всем мусульманском мире, в Албании при мечетях возникли начальные школы, в которых преподавались восточные языки, математика, логика и богословие. Основными и обязательными предметами были арабская азбука и арабский язык. Тот, кто знал наизусть Коран, считался закончившим свое образование.
В ходу были рукописные книги не только по богословию и философии, но и по точным наукам. Одним из крупных культурных очагов, откуда шло проникновение влияния восточной культуры и науки, являлся Дербент. При дербентской Джума-мечети имелась высшая мусульманская школа — медресе.
Ученые Албании занимались медициной, астрономией, географией, историей и философией. Обширны были связи ученых, выходцев из Албании, с Востоком. Амри Шихсаидов в своей книге "Надписи рассказывают" пишет:
"Знаменитый арабский энциклопедист Йакут ибн Абдаллах ар-Руми ал-Хама-ви (1179 — 1229), автор географического и биографического словарей, во II томе своего "Словаря стран" дает описание селения Хунлик (ныне лезгинское селение Хиналуг в Азербайджане):
"Хунлик. Город близ Баб ал-Абваба. Происходит оттуда Хаким ибк Ибрахим ибн Хаким ал-Лакзи, ал-Хунлики ад-Дербенди, который был шафиитским факихом, благородным, заслуживающим доверие (авторитетным). Он изучал мусульманское право у ал-Газали, слышал много хадисов, жил в Бухаре, пока не умер там в месяце шаабан 538 года, т.е. в феврале 1144 года.
В Дербенте в XI веке жил крупный ученый Абубакр Мухамад бен Муса ал-Фараджи, автор философского трактата "Базилик истин и сад тонкостей". Будучи выходцем из Дербента, он совершил далекие путешествия по странам Востока.
В культурном развитии Албании в это время особенно выделялась столица государства ширваншахов гор. Шемаха, где в шахском дворце находились знаменитые персоязычные поэты, среди которых блистали Абу-л-ула Гянджеви, Хагани Ширвани, Фелеки Ширвани, Изаддин Ширвани.
Еще в X в. Ибн Хаукаль подчеркивал, что в Албании и Армении "врачи опытные, прекрасные и богатые медицинскими познаниями. Видным представителем медицинской науки в Албании того периода являлся Мирза Кафи ад-Дин Омар ибн Осман — дядя по отцу выдающегося албанского поэта Хагани Ширвани. По существу, сведения о Мирза Кафи ад-Дине мы заимствуем из произведений его племянника.
Из мусульманских стран Востока в Дагестан поступала обширная литература на арабском языке. Она охватывала различные стороны богословия, мусульманского законоведения, основанного на коране, а также историю, географию и точные науки.
Местные алимы усердно переписывали эти книги, пользовались ими и бережно хранили в личных библиотеках. Конечно, преобладающей была литература, посвященная исламу, различным догмам ислама, законам мусульманского права. На арабском языке создавались произведения местных авторов, в частности исторические.
Особой популярностью пользовалась региональная историография. Знатоки арабского языка собирали сведения, относящиеся преимущественно к истории какого-либо населенного пункта, области. Эти хроники передавались от отца к сыну, от ученого к ученому, дополнялись фактами, принимали новую редакцию. К таким произведениям относится хроника древнейшего лезгинского аула Ахты — "Ахты-наме" (X в.).
Около 1106 года в Дербенте была составлена его история под названием "Тарих Бас ал-абваб". В этом сочинении рассказывается не только о Дербенте, но и о других районах Лезгистана. Имя автора до нас не дошло.
Большой популярностью на Восточном Кавказе пользовалась хроника, условно названная "История Абу Муслима". Еще до недавнего времени она ходила во многих списках в горных селах Восточного Кавказа Списки ее обнаружены в Риче, Гельхене. Цудахаре.
В Дагестане постепенно росла плеяда ученых, поэтов и представителей, овладевших арабским, турецким, персидским, а с 19 века и русским языками, а также ознакомившихся с произведениями и мировоззрением не только таких широко известных средневековых ученых и поэтов Востока, как Фараби, Абу Али ибн-Сины, Ибн Рушда, Ибн-Халдуна, Улугбека, Омара Хайяма и других, но и таких корифеев античного мира, как Аристотель, Платон, Гиппократ и других, а также с достижениями науки и культуры русского народа нового времени.
Отдельные авторы писали трактаты и на родных языках, самостоятельно приспособив арабский алфавит к воспроизведению речевых особенностей местных говоров. При этом отсутствие типографий восполнялось разветвленной армией профессиональных писцов и переводчиков, владеющих высокой культурой книгописного дела и сосредоточенных во всех научных и образовательных центрах Лезгистана.
Лезгистан дал ряд выдающихся ученых, известных за его пределами. В исторической и географической литературе сохранился о них ряд сведений. В XII в. Насир Хосроу, автор известного "Сафар-наме", пишет об Абу-у-Фадле Халифе ибн Али, который родом из Дербента как о крупном ученом-философе, жившем в Восточных странах.
Знаменитый путешественник Ибн Батута (умер в 1377 г.) оставил интересные сведения о столице Золотой Орды — Сарае, где между наставниками из шафиитов есть там правовед, достойный имам Садредин Сулей-ман ал-Лакзи, один из отличнейших людей".
Йакут также рассказывает об ученом Мусе ибн Юсуф ибн Хусейн ал-Лакзи, ученом из Лакза (Лезгистана), "городка" близ Дербента, который жил на Арабском Востоке.
Йакут в своем "Словаре стран" сообщает также о Хакиме ал-Лакзи ад-Хунлики ад-Дербенди, жившем в середине XII в. в Бухаре.
Назовем еще одно имя — Авзал ад-Дин Хунеджи (1193-1248 гг.). О его научных интересах говорят названия его работ: "Алмуд-жез фи-л-мантиг" ("Очерки по логике"), Джумел фи-л-мантиг ("Фразы по логике"), Кашф ал-асрар ан гамавид ал-афкар" ("Раскрытие тайн в темных местах мыслей"), "Макала фи-л-худуд ва-р-русум" ("Статья о хвалах и изобретениях"), "Шарх ма калеху ар-Раис Ибн Сина фи-и-набд" ("Разъяснения высказываний Раиса Ибн Сина о пульсе"), "Анвар ал-хамийат" ("Природа температуры") и другие.
В Албании (Лезгистане) при шахе Ибрагиме I Дербенди и его преемниках были известны еще ряд ученых в различных областях науки и литературы. Назовем некоторых из них: Абу-Омар из Дербента, Абу-Фази из Гянджи, Юсуф из Ширвана, Камал-уд-Дин из Ширвана, Мухаммед из Ширвана, Юсуф из Куткашека, Мелик из Кюры, Ибрагим из Мюшкюра, Факир из Мискинджи, Мухаммед из Мюшкюра, Эк-бер-Вели из Ахцаха и другие.
Выходцы из районов Лезгистана становились государственными деятелями в других странах. Один из них — Мехмет Шукруллах Ширван. Он был влиятельным государственным деятелем, приближенным падишаха, служил Фатихху Султан Мехмету (Турция).
Несмотря на такое историческое наследие, мы находимся сегодня на положении «Ивáнов, не помнящих родства». Тоталитаризм в течение десятилетий ломал и крушил наше прошлое, нашу историческую память, душу нашего народа. И во многом успешно.
Нам прививали мысль о том, что нет ничего достойного внимания в нашей дооктябрьской истории, что там сплошь мрак и дикая отсталость, что народы Кавказа существовали вне рамок движения мирового сообщества к цивилизации. Нет необходимости доказывать абсурдность подобных измышлений.
История Кавказа писалась раньше с оглядкой на официальную идеологию, следовательно, намеренно искажалась. Пришло время вплотную заняться ее реконструкцией. В том числе, историей духовной жизни горцев, которая просто зачеркивалась.
Делалось это просто. Сначала уничтожались письменные памятники, сжигались рукописи, книги, а затем внушалось, что у горцев Кавказа отсутствовала письменность, следовательно, и самобытная интеллектуальная жизнь. К счастью, удалось уничтожить не все. Несмотря на гонения и репрессии, кое-что все же удалось сохранить, ибо не зря сказано о том, что «рукописи не горят».
За последние три десятилетия дагестанские исследователи сумели изыскать и собрать значительный фонд рукописей и книг на арабском, тюркском, персидском, русском языках, книг и трактатов на языках народов Кавказа, огромное количество документов и иных материалов.
Имеющаяся в наличии источниковедческая база позволяет сегодня вести на том или ином уровне исследовательскую работу почти по всем основным направлениям истории материальной и духовной культуры горцев. Нам же пишущим людям стоит доносить нашим землякам, что народы Лезгистана создали и продолжают создавать свои самобытные, порой уникальные ценности в области как материальной, так и духовной культуры.
Жасмина Саидова
История - это память народа, в которой «закладывается на хранение» и все самое героическое и все самое трагическое, позитивное и негативное, что было в прошлом. Ее надо знать с тем, чтобы приумножать хорошее, героическое и, по возможности, избежать в дальнейшем трагического, плохого, что было в прошлом.
Ведь недаром завоеватели и тираны всех времен, чтобы увековечить состояние покорности захваченного народа, отрезать ему путь к вершинам цивилизации, стремились лишить его, прежде всего исторической памяти. К великому сожалению, этой участи не избежал и Лезгистан.
Является нашей законной гордостью, что наш край сегодня располагает достаточно высоким культурным потенциалом, интеллектуальное ядро которого состоит из сотен и тысяч квалифицированных специалистов, ученых, работников искусства.
Но мы почти не замечали, а многие соотечественники и сегодня не хотят замечать, что содержание-то интеллекта нашего с изъяном. Что в нем имеются вакуумные ячейки, образовавшиеся от незнания истории отечества, а порой и нигилистического к ней отношения. Во многом сегодня эту историю удается воссоздать, в том числе и усилиями таких ученых, как Ильяс Каяев, на материалах которого и подготовлена данная статья.
В Лезгистане сложились и устойчиво в течение ряда веков развивались крупные центры духовной культуры, такие как Дербент, Ахты, Курах, Рутул, Куба и ряд других. В этих центрах функционировали примечетские и частные библиотеки, медресе с коллективом ученых-преподавателей (мударисов), профессиональные арабисты, переводчики, писцы, а кое-где в позднее средневековье даже и алхимические и фармацевтические лаборатории, возникшие на базе ремесленных цехов по обработке драгоценных, цветных и черных металлов.
У лезгин было "много великолепных рукописных книг, к которым они относились с большой любовью", писал французский путешественник XIII века Рубрук. Таким образом, в Албании (Лезгистане) письменность на родном языке носила непрерывный характер с V века: до VII — VIII века они имели собственный алфавит, затем — арабский, а в начале XX века перешли на кириллицу.
Как и во всем мусульманском мире, в Албании при мечетях возникли начальные школы, в которых преподавались восточные языки, математика, логика и богословие. Основными и обязательными предметами были арабская азбука и арабский язык. Тот, кто знал наизусть Коран, считался закончившим свое образование.
В ходу были рукописные книги не только по богословию и философии, но и по точным наукам. Одним из крупных культурных очагов, откуда шло проникновение влияния восточной культуры и науки, являлся Дербент. При дербентской Джума-мечети имелась высшая мусульманская школа — медресе.
Ученые Албании занимались медициной, астрономией, географией, историей и философией. Обширны были связи ученых, выходцев из Албании, с Востоком. Амри Шихсаидов в своей книге "Надписи рассказывают" пишет:
"Знаменитый арабский энциклопедист Йакут ибн Абдаллах ар-Руми ал-Хама-ви (1179 — 1229), автор географического и биографического словарей, во II томе своего "Словаря стран" дает описание селения Хунлик (ныне лезгинское селение Хиналуг в Азербайджане):
"Хунлик. Город близ Баб ал-Абваба. Происходит оттуда Хаким ибк Ибрахим ибн Хаким ал-Лакзи, ал-Хунлики ад-Дербенди, который был шафиитским факихом, благородным, заслуживающим доверие (авторитетным). Он изучал мусульманское право у ал-Газали, слышал много хадисов, жил в Бухаре, пока не умер там в месяце шаабан 538 года, т.е. в феврале 1144 года.
В Дербенте в XI веке жил крупный ученый Абубакр Мухамад бен Муса ал-Фараджи, автор философского трактата "Базилик истин и сад тонкостей". Будучи выходцем из Дербента, он совершил далекие путешествия по странам Востока.
В культурном развитии Албании в это время особенно выделялась столица государства ширваншахов гор. Шемаха, где в шахском дворце находились знаменитые персоязычные поэты, среди которых блистали Абу-л-ула Гянджеви, Хагани Ширвани, Фелеки Ширвани, Изаддин Ширвани.
Еще в X в. Ибн Хаукаль подчеркивал, что в Албании и Армении "врачи опытные, прекрасные и богатые медицинскими познаниями. Видным представителем медицинской науки в Албании того периода являлся Мирза Кафи ад-Дин Омар ибн Осман — дядя по отцу выдающегося албанского поэта Хагани Ширвани. По существу, сведения о Мирза Кафи ад-Дине мы заимствуем из произведений его племянника.
Из мусульманских стран Востока в Дагестан поступала обширная литература на арабском языке. Она охватывала различные стороны богословия, мусульманского законоведения, основанного на коране, а также историю, географию и точные науки.
Местные алимы усердно переписывали эти книги, пользовались ими и бережно хранили в личных библиотеках. Конечно, преобладающей была литература, посвященная исламу, различным догмам ислама, законам мусульманского права. На арабском языке создавались произведения местных авторов, в частности исторические.
Особой популярностью пользовалась региональная историография. Знатоки арабского языка собирали сведения, относящиеся преимущественно к истории какого-либо населенного пункта, области. Эти хроники передавались от отца к сыну, от ученого к ученому, дополнялись фактами, принимали новую редакцию. К таким произведениям относится хроника древнейшего лезгинского аула Ахты — "Ахты-наме" (X в.).
Около 1106 года в Дербенте была составлена его история под названием "Тарих Бас ал-абваб". В этом сочинении рассказывается не только о Дербенте, но и о других районах Лезгистана. Имя автора до нас не дошло.
Большой популярностью на Восточном Кавказе пользовалась хроника, условно названная "История Абу Муслима". Еще до недавнего времени она ходила во многих списках в горных селах Восточного Кавказа Списки ее обнаружены в Риче, Гельхене. Цудахаре.
В Дагестане постепенно росла плеяда ученых, поэтов и представителей, овладевших арабским, турецким, персидским, а с 19 века и русским языками, а также ознакомившихся с произведениями и мировоззрением не только таких широко известных средневековых ученых и поэтов Востока, как Фараби, Абу Али ибн-Сины, Ибн Рушда, Ибн-Халдуна, Улугбека, Омара Хайяма и других, но и таких корифеев античного мира, как Аристотель, Платон, Гиппократ и других, а также с достижениями науки и культуры русского народа нового времени.
Отдельные авторы писали трактаты и на родных языках, самостоятельно приспособив арабский алфавит к воспроизведению речевых особенностей местных говоров. При этом отсутствие типографий восполнялось разветвленной армией профессиональных писцов и переводчиков, владеющих высокой культурой книгописного дела и сосредоточенных во всех научных и образовательных центрах Лезгистана.
Лезгистан дал ряд выдающихся ученых, известных за его пределами. В исторической и географической литературе сохранился о них ряд сведений. В XII в. Насир Хосроу, автор известного "Сафар-наме", пишет об Абу-у-Фадле Халифе ибн Али, который родом из Дербента как о крупном ученом-философе, жившем в Восточных странах.
Знаменитый путешественник Ибн Батута (умер в 1377 г.) оставил интересные сведения о столице Золотой Орды — Сарае, где между наставниками из шафиитов есть там правовед, достойный имам Садредин Сулей-ман ал-Лакзи, один из отличнейших людей".
Йакут также рассказывает об ученом Мусе ибн Юсуф ибн Хусейн ал-Лакзи, ученом из Лакза (Лезгистана), "городка" близ Дербента, который жил на Арабском Востоке.
Йакут в своем "Словаре стран" сообщает также о Хакиме ал-Лакзи ад-Хунлики ад-Дербенди, жившем в середине XII в. в Бухаре.
Назовем еще одно имя — Авзал ад-Дин Хунеджи (1193-1248 гг.). О его научных интересах говорят названия его работ: "Алмуд-жез фи-л-мантиг" ("Очерки по логике"), Джумел фи-л-мантиг ("Фразы по логике"), Кашф ал-асрар ан гамавид ал-афкар" ("Раскрытие тайн в темных местах мыслей"), "Макала фи-л-худуд ва-р-русум" ("Статья о хвалах и изобретениях"), "Шарх ма калеху ар-Раис Ибн Сина фи-и-набд" ("Разъяснения высказываний Раиса Ибн Сина о пульсе"), "Анвар ал-хамийат" ("Природа температуры") и другие.
В Албании (Лезгистане) при шахе Ибрагиме I Дербенди и его преемниках были известны еще ряд ученых в различных областях науки и литературы. Назовем некоторых из них: Абу-Омар из Дербента, Абу-Фази из Гянджи, Юсуф из Ширвана, Камал-уд-Дин из Ширвана, Мухаммед из Ширвана, Юсуф из Куткашека, Мелик из Кюры, Ибрагим из Мюшкюра, Факир из Мискинджи, Мухаммед из Мюшкюра, Эк-бер-Вели из Ахцаха и другие.
Выходцы из районов Лезгистана становились государственными деятелями в других странах. Один из них — Мехмет Шукруллах Ширван. Он был влиятельным государственным деятелем, приближенным падишаха, служил Фатихху Султан Мехмету (Турция).
Несмотря на такое историческое наследие, мы находимся сегодня на положении «Ивáнов, не помнящих родства». Тоталитаризм в течение десятилетий ломал и крушил наше прошлое, нашу историческую память, душу нашего народа. И во многом успешно.
Нам прививали мысль о том, что нет ничего достойного внимания в нашей дооктябрьской истории, что там сплошь мрак и дикая отсталость, что народы Кавказа существовали вне рамок движения мирового сообщества к цивилизации. Нет необходимости доказывать абсурдность подобных измышлений.
История Кавказа писалась раньше с оглядкой на официальную идеологию, следовательно, намеренно искажалась. Пришло время вплотную заняться ее реконструкцией. В том числе, историей духовной жизни горцев, которая просто зачеркивалась.
Делалось это просто. Сначала уничтожались письменные памятники, сжигались рукописи, книги, а затем внушалось, что у горцев Кавказа отсутствовала письменность, следовательно, и самобытная интеллектуальная жизнь. К счастью, удалось уничтожить не все. Несмотря на гонения и репрессии, кое-что все же удалось сохранить, ибо не зря сказано о том, что «рукописи не горят».
За последние три десятилетия дагестанские исследователи сумели изыскать и собрать значительный фонд рукописей и книг на арабском, тюркском, персидском, русском языках, книг и трактатов на языках народов Кавказа, огромное количество документов и иных материалов.
Имеющаяся в наличии источниковедческая база позволяет сегодня вести на том или ином уровне исследовательскую работу почти по всем основным направлениям истории материальной и духовной культуры горцев. Нам же пишущим людям стоит доносить нашим землякам, что народы Лезгистана создали и продолжают создавать свои самобытные, порой уникальные ценности в области как материальной, так и духовной культуры.
Жасмина Саидова
Ниже приведены схожие материалы:
Категория: Исторические материалы |
Просмотров: 5538 |
Добавил: Nazimlek
| В материале упоминаются:
-3
