Лики Кавказа

Дневник Руновского за июль 1861 г.«Мюрид должен быть постоянно и всегда занят молитвами и служением своему господу, творцу: днем ли,  ночью ли, втайне и наяву, летом и зимою, в труде и при свободе – ничто на свете не должно отвлекать его от исполнения молитвы, поста, корана и вообще богослужения. Он должен отказаться от всего, что соблазняет человека на свете, как-то: богатства, величия и пр., так что целый свет с его украшениями не равнялся в его глазах даже с крылом комара».

Мугеддин Магомед Ханов. «Истинные и ложные последователи тариката». ССОКГ. 1870 г.Любая борьба, будь то за независимость, либо национально- освободительная, без идеологии обречена на провал. Не исключение из этого правила и Кавказская война. Однако в историографии России по вышеназванной войне на этот счет достаточно много тенденциозности и неграмотности. Аксиомой стало изображать кавказцев дикими ордами, которых жадные и корыстолюбивые «шихи» и «лжепророки» возбуждали против русских. Мало кто из исследователей уделял внимания на истинные причины, движущую  силу и самое главное на идеологию выступления горцев за свою независимость. Про имама Шамиля известно достаточно много. (К сожалению,  в настоящее время, имя Шамиля Басаева  как бы «заслонило» имя великого имама,  упоминание имени предводителя горцев в сознании россиян невольно ассоциируется  с именем террориста номер один.) Однако  лишь узкий круг специалистов знают, что без учения Курали-Магомы,  наверное,  и не  было бы  имамов  Кази- Муллы и Шамиля.

Курали-Магома, более известный как Мухаммед Ярагинский, оставил след в истории как наставник двух имамов, как основатель движения мюридизм.  Однако, прежде чем более подробно раскрыть биографию Курали-Магомы, ознакомимся с самим термином «мюридизм» или тарикатизм.Прежде всего надо выяснить, что означают сами термины  тарикат,   шариат,  джихад, адат,  мюридизм и  газават.  Тарикат – путь (араб.) которым должны следовать мюриды  в постижении Аллаха. Шариат – (от араб. аш-шариа – прямой, правильный путь предписания, установленные в качестве обязательных),  установленный по Корану свод законов, которым должны неукоснительно подчиняться верующие. 

Джихад - священная война, война за веру, букв. усердие, рвение, предписание ислама, предусматривающее его распространение. На самом деле джихад по Корану предусматривает борьбу в первую очередь каждого мусульманина с самим собой, со своим неверием.Есть в Коране понятия малый джихад и большой джихад. Малый джихад – это когда любой верующий мусульманин разъясняет кому-либо, в первую очередь не мусульманину что такое Ислам. Убеждает его принять ислам. (что, кстати, не обязательно, убедит – хорошо, не убедит - ничего страшного). Большой джихад – это борьба с самим собой, со своими слабостями. И посему более предпочтителен для каждого мусульманина в первую очередь большой джихад.  Адат (араб. обычай) - обычное право. 

В основном на Северном Кавказе. Мюридизм  - от слова мюрид (ищущий путь). Словарь религии народов современной России истолковывает термин мюридизм так - термин введенный в литературу для обозначения мусульманского мистического течения в начале 19 века.Труднее всего разобраться с термином газават. Во всех советских, да и в современных словарях это слово трактуется как термин, обозначающий набег. То есть получается, что под газаватом подразумевается только лишь «хищнические» набеги мусульман, в особенности народов Кавказа. На самом деле слово газават означает священную войну за родную землю. В случае, если враг напал на родную землю, каждый мусульманин обязан объявить газават. Бороться за Родину. 

Кстати, Великую Отечественную войну тоже можно назвать газаватом, так как она объединила народы СССР в священной войне за отчизну. Более всего возникает у несведущего обывателя путаница в понятиях джихад и газават.Появление тариката в Дагестане – тема сложная и многогранная. Есть нечто, объединяющее вахабизм конца 20 и начала 21 в.в. и мюридизм (тарикатизм) конца 18 и начала 19 в.в. И это нечто их объединяющее – миф, вымысел о том, что они – эти религиозные течения импортированы заграничными эмиссарами. (По крайней мере относительно мюридизма).  Вахабизм – тема не для данной работы, речь в этой главе пойдет о мюридизме. По мнению русских историографов, таких так Неверовский,  Дубровин и т.д. мюридизм - течение, выражаясь по современному импортированное, пришедшее якобы из Ирана. Мало кто из них догадывается, что из Ирана, где официальной доктриной ислама является шиизм, не могло импортироваться это учение в Дагестан, где основной религиозной доктриной был и остается поныне сунизм. Может быть, эту несуразицу учел Неверовский, выдвинувший другую гипотезу: «В 1823 году жил в Кюринских владениях мулла  Магомет, родом из селения Яраг…У муллы Магомета воспитывался в продолжении семи лет бухарец Хас- Магомет… По истечении семи лет он удалился в Бухарию. Был ли он действительно у своих единомышленников – неизвестно, только через год опять возвратился к старому учителю». Как видно из самого повествования Неверовского, весь его рассказ похож на старинную восточную легенду: «жил да был .. когда-то..»  и т. д. 

Автор не забыл даже уточнить время, прожитое Хас-Магометом у своего учителя – семь лет. Достаточно прочесть любую легенду о шейхах и всяких религиозных мудрецах,  чтобы удостовериться в том,  что цифра семь в исламе считается знаковой. Впрочем, как и цифра три для России, православия. В цитате Неверовского красной нитью прослеживается какая-то старинная легенда. Продолжаем дальше цитировать Неверовского: «По окончании моих у тебя занятий я возвратился в Бухарию, где провел целый год в новом и самом деятельном  изучении корана и, наконец, достиг до той степени познания, которая и тебе, алим, неизвестную в странах Дагестана». – Эта была речь Хас-Магомета к своему учителю, после возвращения из Бухарии. Далее ученик советует своему учителю пойти в село Кюрдамир, в Ширванском ханстве, к некоему Хаджи-Исмаилу, «который наставит на путь истины и научит, как можно достигнуть до высшей степени изучения корана». 

У человека, знающего по крайней мере географию Кавказа возникает вопрос,  неужели для того чтобы познать мудрость Хаджи- Исмаила, который и живет-то рядом с Кюринским округом, надо было сначала съездить в Бухару, то есть перейти на другой берег Каспия?

Прушановский, по-видимому, учел эту нестыковку и в своих  работах выдвинул иную версию: «Хас Магомет вместо поездки в Бухарию жил в Кюрдамире у эфенди Исмаила и они-то двое были первой причиной продолжающихся смут в Дагестане». Импорт из Бухары, как видно, уступает местному появлению тариката. Появляется своего рода запутанность. Мало того, в своих ранних работах Прушановский усиливает и придает этой запутанности окрас мистицизма и таинственности: «Неизвестно, каким образом первые семена учения мюридов были заброшены в Дагестан, но до 1824 года это была тайна, которую Гаджи-Исмаил, живши в Ширване и находясь под близким надзором русского начальства, открывал только близким участникам своим».Между тем Н. И. Покровский,  в своей работе «Кавказские войны и имамат Шамиля» пишет: «сунниты Ширвана были издавна ревностными почитателями тариката». Таким образом Покровский выяснил, что тарикат имеет происхождение гораздо раннее, чем принято считать в русской историографии.  Как течение тарикат возник в 14 веке и основателем его был бухарский шейх Беха ад – Дин Накшбен ал-Бухари. (Правда, есть мнение о более раннем возникновении этого течения, начало распространения  приписывается самому пророку Мухаммеду. 

Опираются последователи этой теории на так называемую сильсиле, то есть последовательную цепь.) В конце 18 века на Кавказе выросла местная ветвь накшбенди, создателем которого считался Зиа ал – Дин – Халид. Унаследовав свой сан шейха от среднеазиатских накшбендиев, Халид – Шах действовал задолго до начала кавказского мюридизма, на иной территории, не в Бухаре, хотя и не на Кавказе еще. Немецкий исследователь К. Кох, например, пишет: «муршиды существовали в течение нескольких столетий в Ширване и на Восточном Кавказе».  

«Во второй половине 18 века кутбом (титул означающий центр, полюс) накшбандийским считался некто Халид шах из курдов, слава которого была распространена по всему Востоку, и жил он в Багдаде» - сообщает М. Махмудбеков в работе «Мюридическая  секта». К. Кох прослеживает цепь, связывающую между собой Багдад и Кавказ: « Мюршидом испытанной славы был Гаджи-Исмаил-эфенди, ученик широко почитаемого религиозного учителя из Багдада по имени Халид-ша-Шах». Слова Коха подтверждает и Махмудбеков: «К нему (Халид –Шаху) стекались мюриды со всех сторон, между которых был и Исмаил-эфенди из Кюрдамира». Разумеется, такой человек, как Исмаил-эфенди, не мог оказаться в стороне от политической борьбы, которую вели закавказские ханы в царской России. 

Царским командованием Исмаил –эфенди был обвинен в шпионаже, в пользу иранского двора и выслан из пределов России, то есть с Кавказа. И вполне возможно, что Хас-Мухаммед передал волю Хаджи –Исмаила – эфенди назначить своим преемником Курали-Магому из села Яраг. Об этом же пишет и Руновский в своем дневнике со слов имама Шамиля:  «Шейх Исмаил, на обратном пути из Мекки посетил в Багдаде шейха Халида. Получил от него звание мюрида и наставление, передать тарикат жителю селения Яраги Курали Магоме..»  

Один малоизвестный дагестанский автор Ильяс ац-Цудакари  в своей работе «Лестница мюрида» об этом факте пишет то же самое: «Шейх Исмаил аль-Курдомири посмотрел на Дагестан сердечным взором и увидел несправедливости, но в селении Яраг увидел он свет, ученого мудариса, законоведа, Мухаммеда аль-Яраги и послал к нему двух своих мюридов…». Одним из этих мюридов был уже упомянутый выше Хас-Мухаммед.В итоге мы выяснили, что течение называлось накшбендийский тарикат, а не мюридизм, как принято называть, и второе – тарикат был известен в Дагестане задолго до описываемых событий. Как считает Н. И. Покровский: «тарикат за 400 лет до описываемого времени был очень силен, (в том числе и в Ширване Ф.Д.) потом наступил временный упадок, а ко второй половине 18 века Ширван стал превращаться во всемусульманский центр тариката накшбенди…»

Завершая историю возникновения и развития мюридизма или тарикатизма, следует подчеркнуть,  что видный исследователь- кавказовед Смирнов Н. А. в своем труде «Мюридизм на Кавакзе» выводит следующее: «Большие споры в прошлом вызывал  вопрос о происхождении кавказского тариката или мюридизма. Одни его выводили из Средней Азии, другие из Турции, наконец, третьи – из Ширвана. Эти споры нам представляются отвлеченными, поскольку они не учитывают главного – специфических черт кавказского мюридизма, связывавших его с политической борьбой. А эти черты свидетельствуют, что кавказский мюридизм представлял собой совершенно самостоятельное явление, возникшее в своеобразных исторических условиях Кавказа 19 го века. Восприняв готовую основу тариката кадири-накшбандиев с их культом бедности, который основан на изречении, приписываемом пророку Мухаммеду, «бедность  - моя гордость!» (эл факуру – фахри), он включил  не совсем обычные для тариката принципы, отражавшие состояние военно-политической обстановки на Кавказе и необходимость организации отпора экспансии царизма …  Таким образом, мы можем с уверенностью сказать, что кавказский тарикат существенно отличался от обычного тариката. 

При этом главную черту отличия составляет его практическая, политическая направленность. Это было самостоятельное явление, возникшее под влиянием политической необходимости ».Теперь, когда прояснилась история возникновения мюридизма (тариката), время приступить к рассказу о дальнейшей жизнедеятельности Курали-Магомы. Родился будущий проповедник в селении Курали Ширванского ханства 1777 году. О детстве и юношестве Мухаммеда Ярагинского практически ничего не известно. И, хотя, как выше было сказано, в российской историографии и бытует мнение, будто бы Хас-Мухаммед посвятил Курали-Магому в мюриды и,  якобы Хас-Мухаммед появился в Дагестане из Средней Азии. В истории же о Святых  Золотой Цепи, основателем которой считается пророк Мухаммед, говорится, что Хас-Мухаммед (33 глава Золотой Цепи) родился в селении Курали, то есть был земляком Курали-Магомы. И никуда ни Хас-Мухаммеду ни Курали-Магоме ехать за учением не было надобности, так как власть над орденом Золотой Цепи и, разумеется, посвящение в мюриды они оба получили от 32 шейха родом из Ширвана Исмаила Мухаммеда Ширвани. 

И, если говорить об «экспорте» учения мюридизма, то не Хас-Мухаммед, а шейх Исмаил Ширвани в юности учился в Дели у известного в то время на Востоке шейха Абдаллаха ад Дахлави. Позже, после смерти главы накшбандийского ордена шейха Халида аль Багдади Хас-Мухаммед стал главой вышеназванного ордена. Хотя по значимости и вере Курали-Магома не уступал Хас-Мухаммеду, шейх Исмаил Ширвани свою власть все же передал Хас-Мухаммеду, а тот в свою очередь герою данного повествования. Так говорится в книге «Накшбандийский суфийский путь» шейха Мухаммеда Каббани. Шейх Ширвани сказал, цитирую: «Каждый из вас будет хранить связь с другим как я скажу: сразу после меня власть Ордена будет в руках Шейха Хас Мухаммеда аш Ширвани, затем она перейдет к Мухаммеду Эфенди аль Яраги, а потом ее будет иметь Саид Джамалудин аль Кумухи аль Хусайни». То есть, как видно из этой цитаты, иерархия шейхов Ордена имела строгую последовательность и строгую дисциплину. 

Эти качества мюридов позже оказали неоценимую услугу имамам Гази-Магомеду и Шамилю в формировании идеологии борьбы.По воспоминаниям  очевидцев Курали Магома «был высоким, широкоплечим человеком,  имел бороду, соответствующую святому, шейху, у него были глаза зеленого цвета, обладал мягким голосом». Какие-либо другие данные отсутствуют. Известно и то, что будущий имам Гази-Магомед был женат на дочери шейха. Неудивительно, что в споре между Джемал эд Дином и Гази-Магомедом Курали-Магома всегда держал сторону будущего имама. Последователи тариката уважали своего шейха за скромный образ жизни, который он вел. Известно такое высказывание Курали-Магомы: «Кто бы не облачился в шерстяную робу из скромности, того Аллах возвысит и осветит светом его сердце, если же кто облачится в шерстяную робу из гордости, того Аллах низвергнет». О чудесах, которые творил шейх, ходили легенды. 

Рассказывают, что Курали-Магома мог предсказывать будущее тем, кто обращался к нему с такой просьбой.На совещании в Кюрдамире в 1823 году (некоторые историки считают 1821 год) Курали-Магома получил посвящение в мюршиды, встал на путь тариката, истины. Примечательна в связи с вступлением на путь истины Курали-Магомы «напутственная» речь Хаджи-Исмаила. Шейх рассказал о своих видениях, в котором ему слышались такие слова: «Кто же даст нам мир извне, если преданные дети пророка преследуют друг друга? Вы призываете небесное проклятие на головы суннитов, а сунниты поступают так же относительно вас». Ф. Боденштедт считает, что это призыв шейха продиктован был ему с Ирана, в котором господствовали шииты, и что немаловажно, в означенное время назревала война России и Ирана. Однако это мнение не подтверждено никакими документами, вполне возможно, что шейх мог говорить так и по причине, абсолютно не имеющей никакого отношения к шахскому двору, скорее всего это был призыв к объединению всех дагестанцев с их пестрой территориальной картиной распределения шиитов и суннитов.

С этого момента и начинается религиозная деятельность Курали-Магомы как главы накшбендийского тариката. Популярность нового мюршида, видимо была очень велика. Среди последователей Курали-Магомы встречаются представители разных социальных сословий. Его проповеди приобретают небывалый размах. Слушать мюршида приходят люди из различных ханств и вольных обществ. Но на первых порах в проповедях шейха нет определенной воинственной направленности.А. Руновский приводит речь одного из членов семейства Шамиля о том, что «изучением тариката в Дагестане занимались одни только лентяи, дармоеды, и в особенности трусы: люди другого закала обыкновенно бросали тарикат и являлись в рядах воинов».   

По всей вероятности в проповеди Курали-Магомы в 1823 году впервые зазвучал призыв к войне, или по крайней мере к газавату (священной войне), чем объясняют некоторые исследователи популярность дальнейших первых проповедей шейха. Практически все они (исследователи) ссылаются на «Исторические записки» К.И. Прушановского, в которых тот приводит речь Курали-Магомы в Кюрдамире: «Магометане не могут быть под властью неверных. Магометанин не может быть ничьим рабом или поданным и никому не должен платить подати, даже мусульманину. Кто мусульманин, тот должен быть свободным человеком, и между всеми мусульманами должно быть равенство. Кто считает себя мусульманином, для того первое дело - газават и потом исполнение шариата… 

Будучи под властью неверных или чьею бы то ни было, все ваши намазы, все урючи все странствования в Мекку, ваш нынешний законный брак и все дети – бичь (незаконные)». Однако Покровский считает, что так называемая, полная проповедь Курали-Магомы на проверку всего лишь компиляция нескольких проповедей, в которую вошла еще и проповедь Гази-Муллы в Гимрах. И уже по этой причине можно считать окончательный текст речи недостоверным. Если изъять воинственную речь Гази-Муллы, то из проповеди Курали-Магомы исчезнут нотки свободы и равенства. Тем не менее, в речах Курали-Магомы остаются главные постулаты тарикатизма, следование шариату и отмена адатов, которые позже претворял в жизнь имам Шамиль. Есть еще вариант возникновения мюридизма в Дагестане анонимного автора на арабском языке, где роль Курали-Магомы низведена до минимума. Считать достоверным это документ не представляется возможным.

В описываемое время сторонником шейха (Курали-Магомы) становится Джемал ад-Дин Казикумухский, получивший от Курали-Магомы посвящение в шейхи. Ранее Джемал ад-Дин служил у Аслан хана Казикумухского писарем, и был за преданную службу обласкан ханом. В дальнейшем следует отметить, что между Курали-Магомой и Джемал ад-Дин произошел раскол по идеологическим взглядам. Причиной тому послужила активная деятельность Гази – Муллы. Воинственные нотки в проповедях имама вызвали серьезную обеспокоенность Джемал ад-Дин, который всегда призывал к тарикату но категорически был против газавата. В полемике между Гази –Муллой и Джемал ад-Дином Курали – Магома взял сторону имама. Он разрешил Гази –Мулле продолжать проповедь газавата и будто бы сказал, что «отшельников мюршидов можно найти много: хорошие же военачальники и народные предводители (имамы) слишком редки». Джемал ад-Дину пришлось сдаться.

Религиозная деятельность Курали-Магомы серьезно обеспокоило царское правительство. Ермолов, бывший проконсулом Кавказа решил усмирить проповеди шейха его же оружием, проповедями. Для этого дела нужен был шейх такого же авторитета, как и Курали-Магома. В среде дагестанских ученых мул были и такие, которые не разделяли тарикатисткие взгляды. Самым видным и влиятельным из этой группы явился кадий Араканский Саид, который вообще не был склонен к слишком точному следованию шариата. Говорили, что Саид Араканский позволял себе курить и пить, причем доказывая, что это не запрещено кораном. Также следует отметить, что Саид Араканский не был сторонником отмены адатов (свода местных, не религиозных законов) и замены их шариатом. Хасан ал –Кадари, известный дагестанский писатель 19 века, сочувствовавший Саиду Араканскому писал: «Тарикат - есть некоторая система, сопутствовавшая мусульманскому шариату, не есть новое учение, обязывающее людей пускать в ход кинжалы и сабли, а скорее есть путь, делающий людей более терпеливыми, кроткими и смиренными, как сказал почтенный Хафиз, да спасет его Аллах: Для блага в обоих мирах лишь двух этих правил держись: с друзьями будь ласков в речах, с врагом допускай компромисс». Однако проповеди Саида Араканского не «усмирили» шейха Курали-Магому и Ермолов прибегает к более «радикальным» мерам. 

По его приказу Аслан хан Казикумухский приезжает в Касум – Кент, вызывает к себе Курали –Магому вместе с учеником и подвергает шейха избиению. Вскоре, однако, Аслан хан то ли испугался возможных последствий, то ли еще по другой причине просит у шейха публичного прошения. Естественно, сторонники Курали-Магомы объясняют нелогичный поступок правителя внушением свыше. Но и другого, вразумительного объяснения, поступку правителя тоже нет. 

После произошедшего, авторитет Курали-Магомы в глазах народа вырос еще больше. И тогда Ермолов отдает распоряжение арестовать шейха. По дороге в Тифлис Курали-Магоме удалось совершить побег в область Табасаран, где в это время шло брожение, и у шейха было много последователей. Во время войны имама Гази-Магомеда, Курали-Магома, как и полагается человеку его статуса, давал лишь рекомендательные советы только по идеологической линии. Открытого участия в войне он, как известно не принимал. 

Хотя к нему за советом имам обращался часто. Известно, что после смерти Гази-Муллы… « улемы и сановники выдвинули Гамзат Бека на его место. Все это происходило по инициативе Шейха Мухаммеда аль Яраги, который, понимая, что отрицательное влияние смерти Гази Мухаммеда станет со временем еще сильнее, в самом начале предотвратил это быстрым назначением нового имама». В выборе имамом Шамиля, после смерти Гамзат Бека по неизвестной причине, решение почему-то принимает не шейх Курали-Магома, а тесть будущего имама Джемал эд Дин: « …(он) собрал улемов и сановников, чтобы выбрать нового имама… Действительно, участники единодушно выбрали Шамиля. В этом оказала сильная поддержка, которую оказывал Шамилю Саид Джамал ад Дин – единственный мюршид в Дагестане, после смерти Мухаммеда аль Яраги».  

Правда в описываемое время Курали-Магома был жив, о чем говорится далее: «Однажды Шейх Мухаммед Эфенди аль Яраги послал письмо Шамилю через Саида Джамалудина аль Кумуки: « Всегда держи связь с нами и ты победишь каждого, в противном случае будешь побежден сам» Складывается впечатление, что на главенствующую роль выдвигается при живом мюршиде Курали-Магоме его последователь и ученик Джамалуддин. Деятельность Курали-Магомы, после избрания Шамиля имамом становится как бы номинальной. Нет достоверных данных о его каких-либо проповедях и действиях.Умер Курали Магома в 1838 году в селении Согратль в Дагестане. «Он уполномочил своего последователя Саид Джамалудина аль Кумуки аль Хусайни продолжать быть учителем на пути с тайной, данной ему их общим Шейхом Исмаилом аш Ширвани, как было приказано».

И в заключении: хотя мюридизм и получил свое происхождении, развился как порождение накшбандийского тариката, последователи «Золотой цепи» так никогда и не вступили на путь вооруженной борьбы. Истинные последователи суфийского, аскетического движения тариката остались верны своему учению, поиску истины в молитвах и в учении, и во время Кавказской войны и в последующие годы. После смерти Курали- Магомы, главой мюршидом накшбендийского тариката стал Джамалудин аль Кумуки, который в свою очередь своим преемником назначил Абдурахмана (Абу-Ахмада) ас Сугури и т.д. На сегодняшний день мюршид накшбандийского тариката шейх Мухаммад Назим Адиль аль Хаккани проживает в Каире.