Поднебесный Куруш

В горах Южного Дагестана, на высоте 2600 метров над уровнем океана, начинается юг России. Десяток лет назад любой советский школьник мог легко назвать самую южную точку державы - ласкаемая песками Афганистана знойная Кушка. Но каждый ли геополитик возьмется назвать максимально приближенный к экватору российский населенный пункт?

Аул, «закинутый к звездам», расположен в Докузпаринском районе Дагестана. Кушка сменилась созвучным ей российским Курушем. Теперь это не только самая южная населенная окраина России, но и самое высокогорное селение на Кавказе и в Европе. Едва ли не буквально на этой высоте «до звезд рукой подать».

Знаковый для туземцев орел-ягнятник стыдливо парит где-то внизу. Вокруг - тучные стада овец, бескрайние альпийские и субальпийские луга, журчащие реки с царской форелью. Восточнее свысока смотрит горделивая красавица - горный массив Ярудаг (в переводе с лезгинского - «Красная гора»). «Гора восхода» - так символично называют отвесный массив местные эстеты. Здесь пролегло пять десятков маршрутов туристов, альпинистов и скалолазов, на этой сцене перед покорением Памира генеральную репетицию проводила российская сборная по альпинизму. С гребня Ярудага, словно коса девицы, бросается вниз на 300 метров самый высокий в республике двухступенчатый водопад.

Село расположилось на склоне величественного Шалбуздага - зубчатой вершины Кавказского хребта.

До того как пробили в село гравийную серпантинную дорогу из райцентра Усух-чай, к аулу вели лишь вьючные тропы. 25 километров непрерывного, сквозь туман подъема. Зато здесь, над облаками, небо синее, словно бирюза. От терпкого сухого морозца слипаются ноздри. Сквозь разреженный воздух ультрафиолетовые лучи обжигают не только коротким нежарким летом, но и длящейся до мая зимой. Дефицит кислорода придал лицам курушцев яркий характерный румянец, по которому их легко можно отличить от любого горца Кавказа.

Нехитрые саманно-каменные домики традиционно выстроились почти вертикальными ярусами на краю бездны в окружении величественных громад. Кое-где ограду вокруг сакли заменяют шеренги кизяка. Это - полноценное местное топливо. Деревья в отличие от людей столь сурового климата не выдерживают и не растут в поднебесье, а жидкие поросли кустарника погоды не меняют. По каменистым улочкам степенно цокают лошади - привычный транспорт горцев.

В горном селе, как всегда, безмятежность. Только раззадоренная на морозе краснощекая ребятня, скользящая с сельских горочек на самодельных санках, пронзительным смехом взрывает вековую тишину. Дети - главное богатство и счастье, в которых горцы видят надежды своих несбывшихся мечтаний. Обычно в каждой семье курушца по 5-6 детей.

В прошлом веке топограф и альпинист Андрей Пастухов застал в Куруше трех человек в возрасте 100 лет, а академик А.Беккер рассказывал о двух 150-летних стариках, 120-летних старушках, «до сих пор ходящих по воду». Во время нашего посещения «поднебесного» аула мы познакомились с бывшим учителем местной школы Аладином Алимовым. Ему, единственному в селе ветерану войны, уже 76 лет.

Свое происхождение курушцы, говорящие ныне на лезгинском языке, возводят к прославленному арабскому племени корейшитов, к которому принадлежит пророк Мухаммед.

Докузпара для дагестанцев - то же, что Памир для таджиков. Это самый высокогорный район в республике. В долинах Докузпары паслась треть всего мелкого рогатого скота. Почти тысячу лет назад, облюбовав обширные альпийские луга, предки курушцев поселились в этой живописной долине и уже в прошлом веке содержали столько овец, сколько не было ни в одном ауле Кавказа. В 1917 году 718 семей имели 72 тысячи голов овец и более двух тысяч голов крупного рогатого скота. Этому способствовал и специфический климат. Бедным считался тот, кто имел 100 баранов и три лошади. Ныне селянин признается бедным, если у него их всего 20. Здесь же в естественных условиях была выведена так называемая горно-лезгинская грубошерстная порода овец, дающая незаменимую для культивируемого тут ковроткачества грубую шерсть.

По переписи 1926 года, в «поднебесном» ауле проживало более четырех тысяч человек. Но после того как в 50-х годах они, как и многие другие жители высокогорья, единым росчерком пера были переселены на плоскость - в приграничный с Чечней Хасавюртовский район, в селе сохранилось около 130 дворов, всего 770 тружеников. Село возродили непреклонные старики, не пожелавшие покинуть обжитые места, и не нашедшая применения своим силам в городе безработная молодежь. Но пока здесь больше старых фундаментов от былых домов, чем заново отстроенных.

С распадом Союза административная граница с Азербайджаном стала государственной, породив проблему разделенных народов. Не обошла она стороной и высокогорных аульчан. Животноводы Куруша остались без отгонных летних пастбищ в Муганской степи, где сегодня проживают беженцы из Нагорного Карабаха.

«Если мы хотим, чтобы южные рубежи России оставались обжитыми, - говорит глава администрации Докузпаринского района Играмудин Арабов, - то должны хоть как-то улучшить условия проживания здесь людей. Теперь жителю села, чтобы пообщаться с родственниками за перевалом, необходимо преодолеть 900 километров в обход границы».

На неоднократные предложения Министерства по делам национальностей, информации и внешних связей Дагестана открыть дополнительные пункты пересечения госграницы две граничащие с Россией закавказские республики отвечали лишь отговорками о якобы существующей для них угрозе проникновения на их территорию ваххабитов. Хотя очевидно, что открытие таких пунктов не только сняло бы проблему нелегального перехода границы, но и позволило бы снизить напряжение у разделенных лезгинского, аварского, рутульского, цахурского и других народов, облегчило бы перемещение из одной страны в другую для почти двух миллионов «челноков» и мелких предпринимателей из Грузии и Азербайджана.

«Граница» - наиболее часто употребляемое в республике слово. После полуторамесячной войны в августе - сентябре в Ботлихском и Новолакском районах, чему предшествовал вывод из Ботлиха бригад Минобороны и МВД, ситуация, похоже, повторяется. Здесь вновь оголенную границу с воюющей озлобленной Чечней охраняют ополченцы.

Учитель школы из селения Гагатли Ботлихского района Рамазан Алиев, потеряв надежду, что ополченцев услышат «заинтересованные лица», обращается через местную прессу к властям с тем, чтобы им, сидящим в окопах и ведущим круглосуточное дежурство, выплатили хотя бы индексацию зарплаты для поддержания своих семей в то время, пока они будут охранять границу. Воевавшие ботлихцы не смогли даже собрать урожай на своих приусадебных участках, остались без сенокосов. «Здесь напряжение только нарастает, - предупреждает Р.Алиев, - чеченские бандформирования, покинув Грозный, дислоцируются в горных районах, в данном случае - в Веденском районе ЧРИ», примыкающем к Дагестану. Дело доходит до того, что молодежь в районах, граничащих с Чечней, отказывается идти на службу в армию, выражая намерение защищать оголенные подступы в свои села, а также восстанавливать разрушенные войной дома: из 87 призывников военную форму надели только 9 юношей.

Между тем проживающим в приграничных с Азербайджаном жителям четырех дагестанских районов, видимо, предстоит в скором будущем знакомиться с правилами проживания на режимной территории - пятикилометровой приграничной полосе. Уже сегодня, чтобы попасть из Махачкалы в Куруш, нужно дважды пересечь госграницу. Шесть километров республиканской трассы принадлежат Азербайджану, и власти никак не могут разрешить дилемму: то ли обменяться с неуступчивым соседом равноценной территорией, то ли построить обходную дорогу. Правда, опытному чабану или бывалому охотнику ничего не стоит еще затемно, поутру, с живым товаром, минуя пограничный дозор, попасть в ближнюю заграницу.

Возвращающейся в села молодежи выделяют в свободное пользование земельные наделы. У сельских администраций остается только 30% земли, предусмотрительно отведенной на дальнейший рост аулов. Глава районной администрации И.Арабов не первый год лелеет надежду привлечь в район средства для освоения крупных залежей мрамора. Предприимчивые предки добывали тут свинец в прошлую Кавказскую войну, но сейчас, видно, в свинце дефицита в горном крае нет.

Особая достопримечательность этих мест - не имеющая аналогов в стране Курушская гидроэлектростанция, на которую вода сбрасывается по закрытым в каменистом склоне горы стальным трубам. Создаваемый таким образом водяной столп в несколько сот метров, бьющий с огромной силой в лопасти турбины, уступает лишь своему швейцарскому брату.

Заоблачному аулу сегодня могут позавидовать соседи: в селе принимают все известные россиянам телевизионные каналы. На самой высокой точке страны установлена спутниковая антенна. Настраивает и обслуживает «тарелку» сам глава сельской администрации Вагиф Беширов. Телевидение во многом удовлетворяет духовные запросы селян.

Несколько «современных» сельчан содержат на своих подворьях даже свиней. Хотя мясо этих животных магометанская религия и запрещает употреблять в пищу, но окорок и сало здесь любит не только своевольная молодежь. В селе нет ни одной мечети, хотя до переселения было восемь, а в соседнем родственном селе еще сохранился старейший дом Аллаха с туковым орнаментом, построенный арабами еще в VIII веке. Если раньше одним из признаков богатства считалось наличие двух, а то и трех жен, то ныне такое мерило рассматривается не иначе, как пережиток. При этом вопреки утверждениям, что без веры нет и нравственности, в селе нет закадычных любителей «зеленого змия».

Богата республика всевоможными культовыми местами. Сюда люди ходят по собственной воле, веря, как и далекие предки, в силы Природы и возвышенные нравственные качества человека. Только описанных историками и краеведами почитаемых мест не менее 200. На одном лишь Шалбуздаге их 72 - больше, чем в любом другом краю. Потому и сама гора признана святой. Символично, что именно живущие на ее вершине над облаками на самой южной окраине России курушцы первыми на европейской части страны встретят восходящие с «восточной горы» - Ярудага - лучи первого дня нового тысячелетия.