Политическое сватовство по-дагестански

В высоких кремлевских кабинетах начался «парад кандидатов» на должность президента республики

Как известно, Кавказ — регион специфический. Это в полной мере относится и к местным политическим процессам. Зачастую к высоким должностям здесь относятся, как к невестам. За которыми дается приданное в виде разнообразных привилегий, возможности влиять судьбы людей и, главное, — всеобщего уважения и почитания.

А еще у мусульман есть обычай, согласно которому, если муж плохо обращается с женой, она вправе вернуться к отцу. А тот уж будет решать — вернуть дочь мужу или же выдать замуж повторно.

Если продолжить аналогию, то самой завидной политической «невестой» Дагестана является должность Главы республики. Правда, в настоящий момент эта должность «замужем» за Рамазаном Абдулатиповым, однако он явно не оправдывает ожиданий «отца невесты» в лице Президента РФ.

«Приданое» в виде миллиардных дотаций в бюджет республики исправно продолжает поступать, а каких-либо изменений к лучшему не видно. А потому Рамазан Абдулатипов вполне может повторить судьбу своего предшественника Магомедсалама Магомедова. Напомним, что тот в 2013 году, после разговора тет-а-тет с Владимиром Путиным, «добровольно» подал в отставку.

Почувствовав, что должность главы республики скоро опять сможет стать «девицей на выданье», в Москву вовсю потянулись потенциальные «женихи». Ведь в Дагестане, как и во многих других исламских странах, решение о том, за кого выдать замуж девушку, принимает ее отец или ближайший родственник по мужской линии. Аналогично обстоят дела с выборами Главы республики — его избирает Народное собрание республики из трех кандидатов, предложенных Президентом России. А потому желающим получить заветную должность нужно, в первую очередь, произвести благоприятное впечатление на «отца невесты» — Владимира Путина.

Кто же намерен посоревноваться за симпатии президента РФ? Кандидатов с десяток.

Чем, например, плох генерал-лейтенант Сергей Меликов? Бравый военный, прошедший горнило контртеррористических операций на Северном Кавказе, назначенный в свое время Владимиром Путиным своим полномочным представителем в Северо-кавказском федеральном округе, он имеет все основания и далее претендовать на благосклонность президента РФ.

Среди всех претендентов на пост Главы республики, Меликов — пожалуй, единственный человек, не имеющий откровенно негативного политического багажа. Зато ему есть, что предъявить Президенту РФ в качестве доказательства своей успешной деятельности на посту полпреда. Так, за последние годы в СКФО в 2,5 раза снизилось количество безработных, в полтора раза выросли реальные доходы населения.

Сам Сергей Алимович ставит себе в заслугу и тот факт, что на Северном Кавказе значительно снизилась террористическая активность и начата реальная, а не декларативная борьба с коррупцией.

Словом, у Меликова есть все шансы и далее рассчитывать на доверие Владимира Путина.

Сайгидгусейн Магомедов также надеется на благосклонность судьбы и президента РФ. Как главному казначею республики, ему известны все тонкости и хитрости дипломатии, он знает, как подать себя, знает, к каким аргументам прибегнуть для убеждения строптивой невесты. Однако у него есть и существенный минус — принадлежность к клану с треском отправленного в отставку в 2013 году Магомедсалама Магомедова. Этот клан давно воспринимается в республике как главный оплот коррупции, а потому шансы на «удачный брак» Сайгидгусейна Магомедова с Республикой Дагестан откровенно невелики.

Глава правительства республики Абдусамад Гамидов на сегодня является одним из наиболее влиятельных людей в Дагестане — в республике осталось немного должностей, которые не занимали бы его протеже. Если Владимир Путин согласится выдвинуть кандидатуру Гамидова на должность Главы республики, у того будут все шансы на успешное продолжение «сватовства» в Народном собрании. Причина проста: за Абдусамадом Гамидовым стоит самый влиятельный в республике «левашинский» клан. Да и с прочими кланами потенциальному «жениху» удалось наладить уважительные отношения. Но все это может быть расценено и как минус — имея все рычаги влияния на политические и экономические процессы в республике, Гамидов не может похвастаться тем, что добился существенного улучшения качества жизни людей. А на высоких должностях в Дагестане Абдусамад Мустафаевич пребывает уже без малого 20 лет — с 1996 года, когда он был назначен министром финансов республики.

Еще один возможный претендент, Магомед Сулейманов, в 2014 году «заполучил в жены» «невесту попроще» — должность мэра Махачкалы, ставшую вакантной после «посадки» Саида Амирова. А потому его желание «сменить жену» может быть воспринято Владимиром Путиным как «ветреность» — мол, еще в недавно обретенной должности себя особо не проявил, а уже на более высокую претендует. Тем более что за свою политическую биографию господин Сулейманов скакал с поста на пост, как кузнечик — был мэром Избербаша, главой администрации этого города, трижды избирался в Народное собрание Дагестана и однажды его возглавлял. Правда, проявив себя крепким хозяйственником, Сулейманов оказался довольно средним политиком — его способность пресечь борьбу дагестанских кланов, мягко говоря, вызывает сомнения.

Вице-спикер Совета Федерации Ильяс Умаханов, как политик федерального масштаба, безусловно, имеет определенные связи в президентской администрации. А потому небезосновательно рассчитывает на вхождение в тройку претендентов на президентскую должность. В высших эшелонах власти отнюдь не новичок — в 1998 году был назначен главой правительства Дагестана, а с 2001 года представляет республику в Совете Федерации. Вице-спикером которого был избран в 2010 году.

Депутат Госдумы Мамед Абасов также был замечен в высоких кабинетах в Москве, где, вполне вероятно, пытается заручиться поддержкой как кандидат на должность президента Дагестана. Кроме того, кандидатуру Абасова лоббирует предшественник Меликова на посту полпреда в СКФО Александр Хлопонин. С Абасовым у Хлопонина давние связи — еще со времен губернаторства в Красноярском крае, где у Мамеда Магармовича имеется строительный бизнес. Не секрет, что в свое время Александр Хлопонин сам метил в кресло Главы республики. Сегодня же он рассчитывает усадить в него своего человека.

Другой депутат, Магомед Гаджиев является протеже миллиардера Сулеймана Керимова. Который возлагает на Гаджиева надежды по возврату своего былого влияния в республике. При Магомедсаламе Магомедове Керимов считался человеком, от которого в Дагестане зависит все. Рамазан Абдулатипов, став президентом, начал решительно убирать с высоких должностей людей олигарха. Гаджиев входит в команду Керимова с конца 90-х годов, когда получил должность заместителя председателя налоговой инспекции РД. Позже был избран депутатом Госдумы. Весьма солидный человек. Впрочем, так было не всегда. До того, как сблизиться с Керимовым, Гаджиев был тесно связан с Хизри Шихсаидовым. В те времена тот считался лидером одной из преступных группировок. Впрочем, это дело прошлое.

Кстати, сам Хизри Шихсаидов также претендует на заветное место президента республики. Определенные основания для этого у него есть: Хизри Исаевич — респектабельный политик с двадцатилетним стажем работы на разных постах. Среди должностей, которые он занимал — председатель счетной палаты республики, глава правительства, депутат народного собрания РД, депутат Госдумы.

Следующий претендент — депутат Госдумы 6 созыва Ризван Курбанов. Не скрывает свои связи с ФСБ. В разное время был близок к Сулейману Керимову, Магомедсаламу Магомедову, однако, по сути, постоянно пытался вести собственную партию. Занимал должности заместителя прокурора республики, заместителя председателя правительства РД.

Именно Курбанов считается инициатором и организатором уголовного преследования экс-мэра Махачкалы Саида Амирова. По слухам, пытался сливать компромат на экс-президента Дагестана Магомедова, однако когда тот об этом узнал, Курбанов был вынужден покинуть республику и уехать в Москву.

Глава Пенсионного фонда Дагестана Сагит Муртазалиев также довольно известная фигура в Дагестане. Олимпийский чемпион и чемпион мира по вольной борьбе.

В разное время занимал должность замминистра природных ресурсов и экологии РД, был главой Кизлярского района, неоднократно избирался депутатом Народного собрания.

В свое время был связан с Сулейманом Керимовым, обеспечивая его коммуникацию с аварским кланом. Дружен с руководителем Чечни Рамзаном Кадыровым. Поговаривают, что именно пример Кадырова побудил Муртазалиева задуматься о должности президента Дагестана. Якобы Сагит Магомедович мечтает распоряжаться средствами, поступающими из федерального бюджета на борьбу с терроризмом, как это делает президент Чечни. Вот только возникает вопрос: а нужен ли Владимиру Путину на Кавказе второй Кадыров? Учитывая, что и первый обходится государственному бюджету в копеечку.

И, наконец, еще один претендент — Магомед-Султан Магомедов. С 2010 по 2013 год был председателем Народного собрания, ради чего отказался от мандата депутата Государственной думы РФ.

Главный «нефтяной барон» республики, контролирующий компанию «Дагнефтепродукт», занимающуюся перевалкой каспийской нефти в Махачкалинский морской торговый порт. После избрания президентом Дагестана Рамазана Абдулатипова попал в опалу к новой республиканской власти. Однако в дальнейшем сумел найти с Абдулатиповым общий язык. По крайней мере, с января 2014 года Рамазан Абдулатипов активно защищает интересы «Дагнефтепродукта», препятствуя приходу в Дагестан нефтяных компаний, способных составить конкуренцию детищу Магомед-Султана Магомедова.

Словом, если Владимиру Путину придется выбирать кандидатуры на должность Главы республики из тех, кто уже обозначил свои намерения «жениться на Дагестане», президенту РФ не позавидуешь. Практически все претенденты (кроме Меликова) более 10 лет занимают высокие должности в РД. При этом ни один из них не может похвастать сколько-нибудь ощутимыми результатами своей работы. По уровню коррупции Дагестан продолжает оставаться одним из лидеров среди субъектов РФ. По уровню доходов людей — в числе аутсайдеров. А потому главе государства придется крепко подумать, прежде чем определиться с кандидатурами. Ведь от его решения во многом будет зависеть, насколько оправдаются надежды жителей Дагестана на серьезные изменения в жизни республики.