Как я неделю носила хиджаб в Москве (личный опыт)

The Village продолжает неделю дискриминации. В течение пяти дней мы рассказываем о людях, которые чувствуют себя ущемлёнными в правах, и о способах борьбы с этим ощущением. Для этого материала корреспондент The Village Юлия Рейснер в течение недели жила своей привычной московской жизнью, надев на голову мусульманский платок.

На мысль походить по Москве в мусульманском платке меня натолкнула статья на BuzzFeed, где в свойственной этому сайту развесёлой манере перечислялись то ли 17, то ли 22 проблемы, которые сразу понятны всем, кто носит хиджаб. «В шарфе постоянно застревает еда!», «У меня сегодня bad hijab day!» — очарованная их разнообразием и остротой, я загорелась идеей проверить, каково приходится в Москве девушке, одетой по всем правилам шариата.

Быстрый просмотр видео на YouTube развеял иллюзию, что у меня получится ловко убрать все волосы в произведение исламского парикмахерского искусства, используя только большой платок и пару булавок, да так, чтобы результат продержался больше получаса и успешно противостоял ветру. Это выходит без усилий разве что у тех, кто тренируется с подросткового возраста. А значит, мне требовалась значительно более простая модель, называемая, как ни странно, капором: две трикотажные трубы, одна побольше, одна поменьше. Сперва на волосы, наподобие косметической повязки, натягивается маленькая, а потом сверху аккуратно надевается большая и красиво драпируется на плечах. Звучит сложнее, чем делается, честное слово. По крайней мере, тихие и ласковые продавщицы магазина мусульманской моды в торговом центре, затерянном где-то во дворах Таганки, обучили меня этому нехитрому трюку минуты за две. Капоры бывают почти любых цветов, я выбрала нейтральный тёмно-серый. От продающихся в бутике нарядов разбегались глаза.

В западном мире под хиджабом обычно понимают исключительно женский платок, но на самом деле это понятие гораздо шире и включает в себя всю одежду, соответствующую нормам шариата: она должна быть длинной, не обтягивающей и не вызывающей. 

 

Выходить на улицу было страшно. Сама не понимаю, почему я так разволновалась: Москва, конечно, не самый толерантный город в мире, но и далеко не самый агрессивный. Я наметила для себя наиболее приятный план действий: прогулку по Москве с другом детства. Друг этот, по-первых, флегматичного нрава, а во-вторых, уже лет двадцать живёт в США, где хиджабом никого не удивишь. Так и вышло: после приветственных объятий Федя спокойно поинтересовался: «Мы сейчас в церковь пойдём?» «В мечеть!» — ляпнула я, но он и тут не смутился, а философски пожал плечами.

В мечеть мы, конечно, не пошли, а вместо этого отправились перекусить в кафе в центре города. Час был ранний, день — рабочий, так что в большом зале почти никого не было. Хостес, глядя на нас, и бровью не повела. Официантка проигнорировала точно так же, как всегда. Даже заказанное нами пиво никого не удивило. 

С неоднозначной реакцией пришлось столкнуться в метро. Когда я вошла в вагон, большая компания восточных мужчин, негромко обсуждавших что-то на незнакомом языке, с привычным безразличием мазнула по мне взглядом и внезапно заинтересованно притихла на долю секунды, после чего отвела глаза с явным одобрением. Примерно так реагируют фанаты «Звёздных войн», встретив кого-то в майке с R2D2. Типа, наш человек, так держать.

 

В остальном никто не пялился, не показывал пальцем, не отодвигался на другой конец лавки и не заглядывал в лицо. Меня даже немного меньше, чем обычно, толкали и пихали. 

Для чистоты эксперимента всю неделю я почти не меняла ни своих маршрутов, ни привычек: ходила в хиджабе в магазин через дорогу, в ресторан с подружками, на деловые встречи (правда, не на все), к зубному и даже на ирландские танцы. До занятия танцами я минут пятнадцать просидела в коридоре с лэптопом, и вся моя танцевальная группа прошла мимо не поздоровавшись. 

В один из дней мне нужно было встретиться с клиентами и забрать у них гонорар за перевод — на это мероприятие я возлагала особые надежды. Вот я сейчас удивлю девушку, с которой до этого мы только переписывались и никогда не виделись, — явлюсь в платке! В традиционной описательной SMS, всегда отправляемой незнакомцам перед первой встречей, вместо привычного «светлые волосы, клетчатый шарф, куртка цвета хаки» я гордо написала: «Я буду в сером хиджабе». Рано радовалась. Гонорар мне отдали, но в остальном собеседница не удостоила меня даже пристальным взглядом.

Напрасно я готовилась тщательно фиксировать реакцию окружающих — документировать оказалось особо нечего. В дворовом супермаркете у меня почему-то перестали требовать документы при покупке алкоголя, да ещё мрачный кавказский дедушка из киоска у метро, к которому я периодически обращаюсь, чтобы отремонтировать молнию на сапогах или сделать ключи, внезапно подарил мне весьма нехарактерную широкую улыбку и назвал красавицей. Этим социальные потрясения, вызванные неортодоксальным нарядом, и ограничились.

Больше всего интереса я вызывала у молодых мужчин и пожилых женщин. Мужчины, наверно, реагировали на хорошенькое — хочется надеяться — личико, которому строгое серое обрамление придавало вид загадочный и интересный. Почему таращились тётки и бабушки (даже те, которые сами были в платках!), я так и не поняла, но их взгляды были самыми недоброжелательными.

 

Когда я научилась есть аккуратнее, то поняла, что хиджаб дарит много удобств. В нём можно не волноваться о причёске и не мыть голову каждый день, что хорошо для экологии. А зачем стараться, если всё до последнего волоска всё равно будет тщательно прикрыто перед выходом на улицу? Я даже серьги ленилась носить, хотя есть мастерицы, которые их каким-то образом прикалывают к хиджабу.

 

Ещё в капоре уютно на улице, по крайней мере осенью. Летом, должно быть, жарковато, но в октябре гулять в нём по городу было очень приятно: ничего никуда не задувает и не заливает, идёшь себе, как в мягком сером скафандре, готовая путешествовать. Ветер немного нервирует, но если складки достаточно тяжёлые, то твоей скромности ничего не угрожает.

 

 

Уютно в нём и в психологическом смысле. Как и любая ритуальная одежда, он ограждает тебя от остального враждебного мира (хотя в моей обычной жизни с этой функцией прекрасно справляется любая толстовка с большим капюшоном). В качестве камуфляжа хиджабу нет равных — для своих друзей я стала практически невидимкой. Причём они были настолько уверены, что это просто не могу быть я, что успешно игнорировали даже знакомый голос, если я звала их издалека. Чтобы обратить на себя внимание, всякий раз приходилось подходить очень близко и даже махать руками.

 

Неудобства были в основном физического свойства. Кожа с непривычки немного зудит под повязкой. По вечерам, добравшись до дома, я обнаруживала на голове воронье гнездо интересной формы там, где утром был пучок, и приглаженные до абсолютной тусклости остальные волосы. Особенно мучительно было с подбородком — на него давил шов капора, вызывая непреодолимое желание хорошенько поскрести там чем-то острым. Не знаю, как другие это выносят. 

 

Страстно хотелось стянуть платок и в любых отапливаемых помещениях, а не только в уединении своей квартиры. Я не менее тщеславна, чем другие девушки, хотя обычно не имею привычки рассматривать своё отражение во всех витринах и автомобилях, но тут просто не могла удержаться — постоянно вглядывалась и поправляла капор. Ещё я волновалась, что у других девушек (в основном в интернете) пучок под покрывалом выглядит объемнее и красивее, а мой жалкий горбик постоянно съезжал на сторону и в целом не желал сотрудничать. Ну и с платком плохо сочетается рюкзак, потому что лямки приходится каждый раз запихивать под складки — пришлось перейти на сумки, от которых у меня болит спина.

 

Родной город меня приятно удивил — я ожидала ощутить большую враждебность и настороженность со стороны его обитателей. Удивительно: когда я в подростковом возрасте вышагивала по столичным улицам бритой наголо или с розовыми прядями, на меня и пялились горадо больше, и шептались за спиной, а некоторые даже не стеснялись подойти и высказать своё отвращение в лицо. То ли Москва становится терпимее, то ли религиозную свободу, несмотря ни на что, уважают у нас больше, чем свободу самовыражения через татуировки и пирсинг.

Несмотря на в целом индифферентное, с еле уловимым оттенком доброжелательности отношение москвичей к моему наряду, выходить на улицу каждый раз было непросто. Думаю, впрочем, что к хиджабу это отношения не имело — а просто дело в том, что я притворялась кем-то другим. Я готовилась давать отпор враждебности, а вместо этого получилось так, как будто я обманом получила причитавшуюся кому-то порцию позитива.