Лезгинский Расул Гамзатов

Великого поэта ХХ века Расула Гамзатова я знал со школьных лет. В старших классах читал его стихи и поэму «Год моего рождения», а о том, что он «лезгинский поэт», узнал в 1980 году. В сентябре этого года я, научный сотрудник Института педагогики, посетил Гдынскую неполную среднюю школу, расположенную на самой верхотуре Ахтынского района, где учился наш известный поэт Алирза Саидов.

  

Свою работу по определению уровня знаний, умений и навыков учащихся по родной литературе я начал с беседы в шестом классе. Чтобы расположить детей, сообщил о себе краткие сведения и уточнил: «Вот я являюсь одним из авторов­­составителей учебника­хрестоматии «Лезгинская литература», которая лежит перед вами». Дети сначала удивились, затем в начале и конце книги нашли мою фамилию, обрадовались, что они увидели живого автора, и прониклись ко мне доверием.

– Вы, дорогие дети, в прошлом учебном году изучили родную литературу, узнали много новых имен писателей, прочитали их стихи, рассказы, – показал учебник­хрестоматию для пятого класса, который я заблаговременно прихватил с собой из книг учителя И. Исмаилова. – Давайте вспомним и перечислим лезгинских писателей, чьи произведения вы изучили в пятом классе, назовем эти произведения, поговорим о них, – предложил я.

– Сулейман Стальский, Тагир Хурюгский, Алибек Фатахов, Расул Гамзатов, – начал бойко перечислять мальчик, поднявший руку и вставший из­за первой парты по моему знаку.

– Правильно... А Расул Гамзатов разве лезгинский поэт?! – удивился я.

– Да – подтвердили несколько голосов.

– А я стихотворение «Русскому товарищу» Расула Гамзатова, заданное учителем на дом выразительно читать, выучила наизусть, его и сейчас помню, – сообщила круглолицая девочка и самостоятельно начала декламировать: – Завай жеда жувакай ахъайиз кьиса...

Мне пришлось объяснить, что в Дагестане, где мы, лезгины, живем, имеется много братских народов (аварцы, даргинцы, кумыки, лакцы, табасаранцы и др.), много языков и много литератур, что нам нужно знать произведения и братских литератур, поэтому они включены в наши учебники. И по учебнику­хрестоматии для пятого класса конкретизировал: Гамзат Цадаса и Расул Гамзатов, отец и сын, – аварские поэты, Рашид Рашидов и Ахмедхан Абу­Бакар – даргинские поэты, Абуталиб Гафуров – лакский поэт...

– А Расул Гамзатов может писать на нашем языке? – спросили пытливые гынкцы.

– Расул Гамзатов лезгинским языком не владеет, он пишет на своем родном языке. Его произведения поэты других народов переводят на свои языки и печатают в газетах, журналах и книгах. Например, вот в оглавлениях вашего учебника­хрестоматии указано: стихотворение «Русскому товарищу» Р. Гамзатова на ­лезгинский язык перевел поэт Азиз Алем. А кто же перевел на лезгинский язык басню «Слон и муравей» Г. Цадасы? Ответ сами найдите, пожалуйста, в оглавлениях, – положил раскрытую книгу на первую парту, затем передал ее на вторую и т. д.

Дети быстро определили переводчиков произведений Г. Цадасы, А. Гафурова, А. Абу­Бакара и Р. Рашидова, назвали их и остались довольны своей находчивостью.

– А вы Расула Гамзатова знаете? – спросили дети меня.

– Да! – гордо ответил я и рассказал, что Расула Гамзатова знаю с 1956 г., когда ­стал студентом Дагестанского педагогического института им. С. Стальского. Я, студент, сочинявший свои первые рассказы, ходил в Союз писателей Дагестана, который тогда находился в здании Верховного Совета ДАССР, на правом углу улиц Горького и Маркова. Там посещал заседания Лезгинской секции. Часто видел и слушал веселого, задорного Расула Гамзатова, председателя правления СП. Он приходил на заседания национальных секций, за руку здоровался со всеми присутствующими, беседовал с молодыми писателями и рассказывал интересные истории из жизни дагестанских, русских и зарубежных писателей.

На стене кабинета председателя правления СП висел большой портрет народного поэта Дагестана Сулеймана Стальского. Его Расул Гамзатович уважал, любил и почитал: он во всех своих беседах и докладах, перечисляя основоположников дагестанской советской литературы и одаренных писателей ХХ века, Сулеймана называл первым, своего отца – вторым; вспоминал о дружбе, существовавшей между Сулейманом и Гамзатом, титанами лезгинской и аварской поэзии.

В 70-­х годах Расул Гамзатович своим гостям, которых у него бывало не мало, на совещаниях писателей любил со смехом рассказывать такой эпизод из своей жизни, связанный с Сулейманом. Как­то раз к нему в кабинет пришел один начинающий поэт. Увидев портрет незнакомого старика в овчиной папахе, удивился и спросил: «Кто этот чабан?» Расул ему ответил: «У этого чабана имеется много баранов, как ты».

Более двадцати пяти лет тому назад по инициативе Расула Гамзатова и при его активном участии в Дагестане начали отмечать дни рождения С. Стальского: 18 мая – в Махачкале, перед памятником поэту в парке культуры, носящем его имя, 19 мая – в Ашага­Стале, на родине поэта. Мероприятия, посвященные одному поэту, быстро превратились в общереспубликанские Дни поэзии, на которые собираются сотни любителей и ценителей художественного слова.

Расул Гамзатов близко общался и дружил с лезгинскими писателями: Шах­Эмиром Мурадовым, Киясом Меджидовым, Абдулом Раджабовым, Алирзой Саидовым, Меджидом Гаджиевым, Жамидином, Байрамом Салимовым, Ханбиче Хаметовой и др. Был   гостем и выступал на творческих вечерах этих и других писателей, помогал многим издавать свои произведения, решать жилищные и бытовые проблемы.

Расул Гамзатович интересовался лезгинским литературным процессом, учитывая, что лезгинский народ разделен на две части и литература развивается в разных условиях, принимал кусарских поэтов Забита Ризванова, Лезги Нямета и Иззета Шарифова, добивающихся изучения лезгинского языка в школах Азербайджана и издания ­произведений лезгинских писателей в Баку.

27 октября 1990 года лезгинские писатели Дагестана и Азербайджана в Махачкале собрались на свой первый съезд и создали самостоятельную организацию – Союз лезгинских писателей, председателем правления которого избрали автора этих строк.

В печати появились сообщения о новой общественной организации лезгинских писателей, чаще как об альтернативе Союзу писателей Дагестана, которые дошли, конечно, и до Расула Гамзатова. Он вызвал Жамидина и недовольно спросил: «Что за союз создали там твои лезгины?» Жамидин – мой земляк и большой друг. Будучи в курсе последних событий, ответил, что лезгины создали свой союз, чтобы объединить писателей Дагестана и Азербайджана, решить свои внутренние проблемы, помочь писателям, так называемым «не членам», что он никакой альтернативы Союзу писателей Дагестана не представляет, наоборот, по уставу разрешает своим членам вступить в СПД или в другой творческий союз.

Объяснение Жамидина, видно, удовлетворило Расула Гамзатовича, он этой темы, насколько это мне известно, больше не коснулся. Поэтому Союз лезгинских писателей существует и по сей день, более двадцати лет. А Жамидин в 2001 г., когда он был руководителем Лезгинской секции при СПД, включил меня в список принимаемых в члены СП России писателей, чему Р. Гамзатов не препятствовал. С тех пор я одновременно состою в двух творческих союзах: Союзе лезгинских писателей и Союзе писателей России (Дагестана).

В 2002 году я издал книгу «Сатира и юмор Жамидина» и подарил ее Р. Гамзатову с автографом. Как мне потом передал поэт Магомед Насруллаев, работавший тогда в СПД помощником председателя правления, Расул Гамзатович внимательно ознакомился с моим скромным трудом и остался доволен творческим портретом своего друга Жамидина.

Расула Гамзатова я всегда ценил и сейчас ценю как талантливейшего поэта, сумевшего ярким творчеством возвеличить свой народ, сделать Дагестан известным во всем мире, заслужить множество высоких отечественных, зарубежных, международных премий и наград.

С 70-­х годов прошлого века я в своих беседах и лекциях перед учащимися, студентами и учителями раскрывал талант Гамзатова: анализировал сборники «Высокие звезды», «Письмена», «Мой Дагестан», «Берегите матерей», «Очаг» и др. Развеял миф о том, что Расула­поэта создали его талантливые переводчики. С этой целью сравнивал стихи Расула и Якова Козловского, переводчика Гамзатова: на конкретных примерах показывал образность, афористичность, философичность первых и отсутствие этих качеств во вторых. И спрашивал: «Сможет ли поэт­переводчик свои лучшие стихи отдать другому поэту, пусть даже за большие деньги, а слабые оставить себе и издавать отдельной книгой?!» Ответ был, конечно, ожидаемый: «Нет!»

Расул Гамзатов, который уже болел, за год до своей кончины приехал в Ашага­Стал на день рождения Сулеймана, выступил перед народом и вернул в Дом­музей поэта его чунгур.

А история этого музыкального инструмента такова: Сулейман Стальский свой чунгур подарил Эффенди Капиеву; он, чунгур Сулеймана, долго хранился у Натальи Капиевой, вдовы писателя, она его, в свою очередь как ценную реликвию подарила Расулу Гамзатову.

– Музей – самое надежное место для хранения этого бесценного инструмента, на котором великий Сулейман слагал свои шедевры, – сказал Расул Гамзатович, передавая чунгур Лидии Стальской, директору Дома­музея ее дедушки.

Расул Гамзатов всю свою жизнь был связан с лезгинской литературой. Я согласен с мнением гдынских детей и считаю Расула Гамзатова лезгинским поэтом, Поэтом, принадлежащим всем народам Дагестана, России и мира.