Почему молчат учёные? Объединить дагестанцев может албанская история.

Только факты

Издание является итогом длительной работы целой исследовательской группы. Редакторами ее стали крупные специалисты по кавказским языкам и истории Закавказья: это немецкие лингвисты Йост Гипперт (Франкфуртский университет) и Вольфганг Шульце (Мюнхенский университет), грузинский историк, член-корреспондент Грузинской академии наук Заза Алексидзе и французский филолог и историк христианства, член Академии надписей и изящной словесности Жан-Пьер Маэ.

В контексте данной статьи главный вывод авторов об истории и генетическом положении кавказско-албанского языка заключается в том, что языком палимпсестов, а значит, и обнаруженного ранее в Мингечауре корпуса албанских надписей, как и предполагали первые инициаторы албанских штудий, является язык, близкий к ниджскому диалекту современного удинского языка. Тем самым становится очевидным, что древнеудинский язык предположительно делился на ветвь, включавшую язык палимсестов, предок ниджского диалекта, и другую ветвь, к которой восходит современный варташенский диалект удинского языка. Треть лексики, представленной в палимпсестах, имеет параллели в удинском языке. Многие слова сближаются с другими языками лезгинской группы, а около трети слов имеют неясную пока этимологию.

В книге высказывается и достаточно революционная в кавказоведении точка зрения. Так, согласно общепринятой в настоящее время точке зрения, удинский язык образует отдельную ветвь лезгинской группы, наиболее рано отделившуюся от пралезгинского языка. Во вторую ветвь входят арчинский язык, также занимающий особое положение, и «самурская» подгруппа, которая, в свою очередь, делится на восточнолезгинсую (агульский, лезгинский и табасаранский), западнолезгинскую (рутульский и цахурский) и южнолезгинскую ветви (крызский и будухский).

Согласно же мнению авторов одного из соответствующих разделов книги, удинский язык не образует отдельной ветви, а входит в самурскую подгруппу и, более того, внутри нее наиболее близок восточнолезгинским языкам. Впервые мысль о восточнолезгинской принадлежности удинского языка была высказана Шульцем в 2005 году.

Свою гипотезу исследователи базируют на данных лексикостатистического анализа лингвистического материала: для стословника Сводеша приводятся слова современных лезгинских языков и кавказско-албанские слова, зафиксированные в палимпсестах. Среди 74 кавказско-албанских слов, соответствующих значениям стословника, 41 слово имеет этимологические параллели в удинском; в целом же из всех кавказско-албанских и удинских слов 73 имеют соответствия хотя бы в одной из основных ветвей лезгинской группы.

А критерием определения большей или меньшей близости кавказско-албанского / удинского к прочим лезгинским языкам является признак «фонетического сходства» сопоставляемых слов. Обнаруживается, что при таком подходе наибольшую близость кавказо-албанский /удинский проявляет именно к восточнолезгинской подгруппе: с агульским языком отмечается 31 сходство, с лезгинским и табасаранским – по 21; со всеми остальными языками лезгинской группы сходство менее 20 (от 4 – с арчинским до 15 – с крызским).

Соответственно делается вывод о том, что праудинский язык входил в восточнолезгинскую подгруппу, внутри которой образовывал общую ветвь с агульским и, возможно, также с лезгинским языком. Некоторые удиноведы (Т. Майсак. – Авт.) характеризуют эти выводы преждевременными, а сам метод «фонетического сходства», предложенный авторами, «недостаточно проверенным». Тем не менее необходимо отметить, что подобные гипотезы не возникают на пустом месте и их не оглашают публично, тем более специалистами такого ранга, как авторы идеи.

У нас своя письменность

Но здесь нам хотелось бы сконцентрировать внимание на другом. История дагестанской письменной культуры начинается не с 17-го года, в чем нас долго убеждали. И не арабы, вопреки расхожему мнению, являются ее зачинателями. Дагестанские письменные традиции имеют более глубокие корни, чему свидетельством являются эти уникальные документы.

Казалось бы, дагестанской научной общественности об этом нужно громогласно кричать. Однако, что парадоксально, ее отношение к этим событиям абсолютно равнодушное. Ни одно слово ни по поводу сенсационных находок, ни по поводу их публикаций с ее стороны еще не высказано. Исследователи хранят молчание, будто албанская тема нас не касается, или делают вид, что ее вообще не существует.

Странное равнодушие

С большим сожалением приходится констатировать, что албанской теме в дагестанских научных кругах и раньше уделяли не очень большое внимание. Не думаю, что такое положение дел продиктовано лишь отсутствием у исследователей необходимой информации, подтверждающей не только лингвистическое, но и историческое единство кавказско-албанского и дагестанских народов. Просто этим никто у нас всерьез и не занимался.

Что касается народов, по крайней мере, Южного Дагестана, то вопрос сопричастности их к традициям кавказско-албанской письменности, помимо всех прочих доказательств, решается на основе вполне осязаемых и поддающихся проверке албанских надписей, обнаруженных по всей северной периферии мест их проживания. Три на территории Агульского района (в селах Бедюк и Тпиг) и одна – в селении Аттал, Рутульского района.

Каждое осознающее и уважающее себя общество спешит признать создание письменности одним из основополагающих событий в истории своего народа. Пример тому русский народ, который, несмотря на то,что Кирилл и Мефодий для русского языка не создавали алфавит, считает своим долгом ежегодно на государственном уровне обозначать это событие. Может и нам, дагестанцам, есть резон объединить усилия и следовать этому достойному примеру. Ведь кроме как фактором подлинного единения наших народов ничем иным такой поступок не станет.

Гаджикурбан АЛХАСОВ,

редактор отдела вещания на агульском языке

ГТРК «Дагестан»