Дагестанский политолог призывает к мягкой федерализации Дагестана

Теме общедагестанского единства была посвящена и научно-практическая конференция, прошедшая в пятницу в Махачкале.

Опросы и исследования, которые проводят ученые, и в частности дагестанские социологи говорят о том, что дагестанский базис стабильности достаточно крепок и в ближайшие десятилетия Дагестану ничего не грозит. Однако в зоне конфликтности находятся религия, отчасти национальные вопросы, большей частью завязанные на земельных вопросах и территориальном, а также кадровом дисбалансе.

Дагестанский революционер и выдающийся политик Нажмудин Самурский еще в начале прошлого века сказал, что в Дагестане три беды (и полагаю, они же могут быть краеугольными в вопросах деконсолидации и раскола): это религиозный фанатизм, малоземелье и патриархальный строй. Если с религией и фанатизмом все как бы ясно – 1999 год показал, что дагестанцев не проведешь на вопросах ислама и они не готовы умирать за шариат, то земельные вопросы остаются «горячей» повесткой дагестанских реалий.

Патриархальность, выражающаяся в клановости и усиливающаяся коррупционными и мафиозными связями и понятиями, усугубляет проблему земли. Находящиеся помногу лет у власти главы районов и городов тихой сапой превращаются в крупных латифундистов, не заинтересованных в эффективном использовании земель и откровенно эксплуатирующих демос. В данном случае плебс. Потому что право голоса и импичмента (всенародных сходов и выражения недоверия), как правило, пресекается административным и силовыми методами.

Что касается территориального дисбаланса, выражается он во внутренних миграционных процессах и реиммиграции как следствие репрессивной политики советского государства. Больная тема, которая беспокоит кумыкскую общественность, это миграция горцев (преимущественно, аварцев) на плоскость, на которой традиционно проживали кумыки. Этой темой плотно занимается общественный деятель Абсалитдин Мурзаев, которого зачастую обвиняют в излишне эмоциональной постановке «кумыкского вопроса». Новолакская проблема потянула за собой обострение трений между лакцами и кумыками в местечке Караман, что под Махачкалой.

В Дагестане, как правило, болезненно относятся, когда представители одного народа внедряются вглубь территории традиционного проживания других народов. Такое выдвижение может иметь социальные, экономические и инвестиционные причины. Так те же кумыки против засилья даргинцев в Карабудахкентском районе; табасаранцы против приобретения земель в инвестиционных целях компанией, за которой стоят аварцы; лезгины еще в 90-х гг. были против передачи одного из совхозов Магарамкентского района даргинцам, которые были представлены структурой Дагвино, ныне расформированной и переданной Минсельхозу.

В связи с этим поднимается вопрос национальных земель, и Абсалитдин Мурзаев выступает против тезиса главы РД Рамазана Абдулатипова о том, что земли нужно отдавать тем, кто их обрабатывает. Кумыкский общественный деятель призывает ввести понятие национальных территорий, которые неприкосновенны, и табуированы для представителей других народов. Для демографических и миграционных особенностей и различий, этот призыв может показаться фантастическим и нереализуемым. С другой стороны, активное внедрение вглубь территорий традиционного проживания представителей других народов (вне зависимости от целей и задач) может быть миной замедленного действия под будущие конфликты и столкновения на национальной почве. Солидарны с А.Мурзаевым и представители других национальных общественных движения, в частности, лезгины.

Палестинская проблема, кстати, тоже отчасти возникла из рассогласованности и бездумного заселения на палестинских территориях состоятельных и активных евреев.

Земельные вопросы в любом случае, требуют скрупулезного подхода: здесь необходимо тщательно выверять действия чиновников и бизнесменов в сфере землепользования с историей, укладом, менталитетом народа. Нельзя допускать бездумную раздачу земель.

Кроме того, на протяжении более 70 лет в республике действует негласная система этно-дуумвирата – верховного правления в республике представителей лишь двух крупных народов – аварцев и даргинцев. Это также создает напряженность в республике, и люди иной национальности уже выражают свое недовольство косностью данной системы, которая ущемляет политические интересы лезгин, кумыков, лакцев, табасаранцев, андийцев, русских, ногайцев и другие народы Дагестана. Кстати, по Конституции Дагестана в республике лишь 14 титульных народов, что также не соответствует этнополитическим реалиям Страны гор.

Активно в муниципалитетах развивается сеть Центров традиционной культуры народов России. Я бы предложил создавать и Центры национальной культуры – аварской, даргинской, кумыкской, лезгинской, лакской и др. народов Дагестана в так называемых национальных столицах – к примеру, для аварцев такой столицей мог быть Хунзах, для даргинцев – Леваши и так далее. Дагестану также необходима мягкая федерализация, по крайней мере, культурная. При том что в данное время сильный российский центр поддерживает ось стабильности, завтра – не дай бог – при ослаблении верховной власти, народы многонационального Дагестана могут коснуться центробежные тенденции и тогда Центры национальной культуры могли бы стать некими очагами формирования национальной интеллигенции и элит разных народов. Этничность как бы мы не хотели и как бы к тому не призывали политики (В.Жириновский) и эксперты (В.Тишков) не может быть заключена в резервации или быть подзабыта и стерта.

Об этом говорили и на научной конференции. Многоуровневая идентичность дагестанцев и шире — кавказцев, должна быть на стабильном основании: повышение правовой и политической культуры, экономической благополучие, реализация культурных и религиозных потребностей, уважение к многообразию и т.д. Кстати, эти региональные базовые ценности гражданского общества являются основополагающей концепцией дагестанского философа Мустафы Билалова, которую он не первый год пытается внушать как российской общественности, так и дагестанскому политическому истеблишменту.

В части религии Абдулатипов на данном научном мероприятии справедливо посетовал в адрес исламского духовенства, что те увлеклись ритуализацией и забыли о мире (дунья), чем ввергли большую часть паствы в ненужные споры и конфликты. Что касается общего стабильного развития Дагестана, то здесь глава республики отметил имеющийся негатив, который продолжает мешать – это практически отсутствие кадрового резерва и развращенность институтов развития. Казалось бы замкнутый круг.

Однако глава настаивает, что для победы над негативом необходимы конкретные дела, повторяю излюбленную фразу, что одна рука должна быть на сердце, сверяя все дела с верой, а другая – в работе. Проще говоря, руководитель Дагестана, в котором, тем не менее, крепка консолидация, призвал к нравственности и действию.

Насколько призыв Рамазана Абдулатипова будет искренне воспринят дагестанским обществом, выяснится к концу срока его управления. А пока 8 сентября 2014 года Дагестан может отметить в своем блокноте год официального правления третьего главы республики.