Саид, Эмин, Сулейман...

Поэзия скрепила их жизни и стала тем божественным откровением для них, что самоопределило их будущее. Поэзия явилась той очистительной стихией и вдохновляющей силой, что окрылил мятежный, любвеобильный и тянущийся вечно к справедливости и добру дух народа. 

В каждом из них природа выразила и олицетворила нравственную первооснову национального самосознания, дремавшего после судьбоносных перипетий исторического самостояния народа. Мятежный и свободолюбивый дух народа после эпохальных катаклизмов, вызванных возродившимся этническим самообладанием лезгин под вихревыми патриотическими потоками и всплесками героических дерзновений Хаджи Давуда, в буйном и бесстрашном образе Саида напомнил всем лезгинам, что народ жив, пока в нём генерируют такие великие потоки духовных течений.  

Саид восстановил в народе веру в немеркнущий свет социальной справедливости и неумолимости возмездия за попранные основы человеческого достоинства, за народного понимания справедливости и чести. Человек поверивший в своё человеческое, национальное достоинство, вновь обретший невидимую духовную поддержку небес и памяти далёких предков, способен на чистые человеческие чувства.  

Он своей приверженностью к чистым истокам народного духа вызвал к жизни поэзию Эмина, поэзию высоких и светлых человеческих чувств, поэзию просвещённого гуманизма новой эпохи, эпохи нового поворота истории на русскую и российскую цивилизацию. 

Сулейман воплотил в своём образе поворот к новой истории к новой цивилизации советского типа, провозвестником и рупором которого суждено было ему стать. Мечту Саида и Эмина о вдохновенном служении народному духу, вековечным устремлениям многострадального народа, теряющего свои ментальные первоосновы в пылу исторических передряг, Сулейман своим словом и своей хрупкой фигурой сполна смог реализовать в жизни. 

Новая эпоха, проявив небывалый в истории интерес к жизни и чаяниям простого человека, нашла в Сулеймане совершенного и беспримерного сторонника. Надвигающееся социальное переустройство, техническая и аграрно-промышленная революции всколыхнули самые глубокие и нетронутые пласты народной жизни. Народно-фольклорный дух поэтических экспромтов и художественных импровизаций Сулеймана был настолько впечатляющим и внушительным, что даже видавший на своём творческом веку многое, великий пролетарский писатель М.Горький громогласно провозгласил: это Гомер 20 века!